Живая Арктика. 2005, №1.

праведный суд "тройки", и Василия Константиновича "не знамо за что" упекли в тюрьму, где он, спустя три меся­ ца после ареста, умер". 1943, октябрь - неожиданно в Елшанку приезжает В.В. Ерофеев за женой и детьми. Он опасается, что еще одну зиму они не переживут. Проездные документы се­ мьям железнодорожников во время войны выдавали только на 4-х детей, и когда в вагоне появлялся военный патруль, Веню подсаживали на третью полку. За мешка­ ми и чемоданами его было совсем не видно. Хибины встретили Ерофеевых 40-гадусным моро­ зом. Тамара сразу уезжает искать работу в Кировске и скоро находит ее на почтамте. В Хибинах появляется ред­ ко и только по выходным. 1943, ноябрь - Венедикту идет уже шестой год. Он умеет читать, и писать, хотя специально с ним никто этим не занимается. Тихий и замкнутый, он подолгу что-то сосредоточенно калякает на обрывках бумаги, склады­ вая исписанные листки стопкой. Однажды приехавшая Тамара спросила его: "Что ты, Веночка, все пишешь да пишешь?" Он поднял на нее свои безвинно-голубые глаза и заговорщицки прошеп­ тал: "Записки сумасшедшего". Этот семейный анекдот объяснился довольно про- Брэтья Ерофеевы - Венедикт (слева) и Борис ж&имогорск Схема лагерей СЛОНАа в Хибинах Хибины та Ерофеева Нины Васильевны Фроловой. "Наш дедушка, Василий Константинович - был ува­ жаемым в Елшанке человеком, и хотя имел за плечами всего два класса церковно-приходской школы, избирал­ ся даже председателем сельсовета. Уже одно это говорит о том, что среди односельчан он пользовался авторитетом. Кроме того, он обладал еще и гордым, независимым, и насмешливым характером. Кто знает, может быть, эта насмешливость и воль­ нодумство с генами передались его внуку, Венедикту, ставшему писателем. Василию же Константиновичу она, в конце концов, сослужила дурную службу. В военном, 1942 году, уже, будучи пожилым чело­ веком, он работал сторожем в Николаевском рай­ исполкоме. Однажды к нему подошел моло­ дей офицер (потом вы­ яснилось, что это был сын местного райво­ енкома) и потребовал, чтобы Ерофеев запряг лошадь в коляску (офицер спешил на вокзал). Василий Константинович отка­ зал под тем предлогом, что он не конюх, и при этом сказал офицеру что-то резкое и на­ смешливое. На другой день Ерофеева-старшего арестовали по обвине­ нию в саботаже. Со­ стоялся скорый и не-