Романов, Б. С. Почта с восточного побережья : роман, повести / Б. С. Романов. - Москва : Современник, 1983. - 427, [2] с.

бинтованная рука Готтберга сдерживали его радость. ...Герхард не погиб, и если допустить самое худшее — плен, все равно сегодня он будет освобожден. От русских всего можно ждать, но они не посмеют убивать безоруж­ ного немецкого офицера. И потом — он картограф. На что он русским, когда рядом — лейтенант войск СС Рай­ нер? Это очень удачно. Мальчик должен воспользоваться этим. На место Райнера отыщется тысяча других, но кто заменит единственного наследника? Жестокие валькирии должны быть милосердны, зная это. О Герхард, ты никог­ да больше не приблизишься к дикарям, клянусь тебе! Годы идут. Скоро молодость твоя перебродит, ты почув­ ствуешь горечь сладкого прежде хмеля, и ты увидишь, что ты уже не бурш, не младший офицер, а один из хозяев рейха, ты не будешь кричать на стадионах, для этого най­ дутся другие! Я научу тебя подлинной власти, которая неделима, ибо никто не разделит на всех голод одного, и сытость одного, и страх смерти, и миг наслаждения!.. Твой военный опыт, Герхард, выкует в тебе основы профессио­ нальной морали, всякая иная человеческая мораль — хи­ мера, на земле действует лишь мораль тех, кто имеет власть! Власть должна стать твоей профессией, Герхард! Останься жив! Или пусть погибнет с тобой вся эта соло­ менная страна!.. Приведя себя в порядок и позавтракав, Карл-Хайнц вышел на улицу с березами, опушенными инеем, где под­ жидали его возле танка офицеры. — Доставлены убитые во время операции русские,— доложил майор. — Я полюбуюсь ими в другое время, — сухо ответил фон Иоккиш, — а пока поспешим начать операцию. Не так ли, гауптштурмфюрер? Арсений Егорыч, топчась вокруг усадьбы, сразу на­ шел место, где первый раз выпахала рытвину Полина. След ее лихорадочный падал от обрыва к дороге, на бегу снег она, как всякая баба, дугами загребала, этак далеко не ускачешь, не лисья строчка, все силы на разбрык уйдут. — Ты глянь, господи, — пригласил Арсений Его­ рыч, — вдругорядь жена от меня утекает! Нешто и эта к воротам на коленках не приползет? Приползет, куды ей деться! Лишь бы ворота остались... На бровке дороги, там, где полагается быть кювету, и т