Маслов, В. С. Лик суровый : повести / В. С. Маслов. - Москва: Сов. Россия, 1987. - 319, [1] с.

Артемка спросить хотел: чего, мол, Паисий Н а з а р о ­ вич сидит вот так — бездельно, необычно уж очень. Паисий его понял: — Так я... Так я... — А зачем вам карандаш? Ростик дернул Артема: можно ли так сразу об э т о м спрашивать! — Зачем старому-пустому карандаш? Где отметину сделать, где по лекалу провести. Куда без карандаша... Малое к малому тянется. Вслед за ребятами — оле­ ни к Паисьевому захлевыо явились, а вскоре и «бя-а-а- а!» — Ивановы овцы бегут. Вся живность тут. Выглянул Артем: — Паисий Назарович! Олени овец боятся. Смотрите! Пришлось к воротам брести. Олени, на овец косясь, стоят неподвижно, а овцы тянутся к оленям — понюхать этакую невидаль. Но е д ­ ва подойдут поближе, олени прочь шарахаются. И все снова. — Паисий Назарович, вы почему?.. Всё! Как поется — отвяжись, худая жизнь! Коль уж прилетели на поветь Истополевы пулонцы со своими вопросами, до страха ли Паисию стало... — А этот парус можно ставить? — Артем к парусу, накрученному на мачту и подвешенному к стропилам, тянется. — Зачем он вам? — Мие-то, белеюшко, на что уж... А храню, пока живой. Человек один хороший из тюрьмы привет пере­ дал, сохранить велел. — А разве хорошие в тюрьме бывают?! — Or тюрьмы, говорят, и от сѵмы не зарекаются... А сума — это когда милостыню просят по домам... Ты глиссер-то свой искал недоделан... Нашел я в струж­ ках. В избу унес, ко кровати у порога привешен. В Мурманске, дома-то, делаете модели? — Делаем! -— Мати-то за стружки — не ругается? — Не-е... — ответил Артем осторожно. — Шумит! — засмеялся Ростик, брата р а з обл а ­ чая. — Шумит! — С повети и то стружка в избу тянется, — кивнул, думая о своем, Паисий. — А вы еще новые карбаса шить будете? Почему вы всё шьете, шьете? — Как же, робятки, человек может лодку не 304