Маслов, В. С. Еще живые... : повести, рассказы, очерки. - Москва: Совет. писатель, 1988. -347, [2] с.

ежедневного труда — выпрямились... А вот Аполли- нарья... У Аполлинарьи как изменился облик после той страшной почты — она вроде как закусила что- то зубами намертво,— так и остался. Так, будто боясь зубы разжать, боясь сказать что-то, и прожи­ ла она до скончания дней своих. И было их совмест­ ной с Вениамином жизни — годов, наверное, за пять­ десят. Вот когда — после Аполлинарьиной смерти — колени у Вениамина Виссарионовича уже не выпря­ мились... Правы ли были те, кто уехал в тридцать вось­ мом из Семжи? Надвое сказала! Да и как смот­ реть. Отголодав в первую зиму, они потом, даже в вой­ ну, голода там не видели: и нормы снабжения были другие, и отоваривание за богатый промысел было — и хлебное и всякое. А вот после войны... Ох, как сложно об этом сказать, ибо судьбы люд­ ские, во многом переломанные, стоят и за послевоен­ ными годами тоже. Обстоятельства менялись. Взгляд людей, в первую очередь тех, кто уехал туда детьми, все более поднимался выше куска хлеба, даже если кусок этот был с маслом... Парни подрастали — без невест, дочери — без женихов. За несколько лет лишь лет­ чик, потерпевший аварию,— единственный посто­ ронний человек... Да хотя б тут родина для кого- нибудь. Так ведь нет же! За все время один-единст- венный ребенок в Великой родился. Наверное, если нынешним умом, выехать надо было оттуда сразу после войны, надо было заметить вовремя, что жизнь опять круто меняется... Но это теперь просто говорить: после времени и со стороны... Впрочем, все равно ведь потом выехали. И начали с места на место кочевать-ендать: то в Индигу, то в Волонгу, то снова в Индигу, то в Нарьян-Мар, то в Пёшу... Именно в те годы в этих местах, раньше чем где-либо эпидемии, охватившие потом Россию,— отрыв от корней и пьянь в виде уже законченном черные дела свои творили. Впрочем, это вовсе и не две эпидемии, а одна, неразрывная. И даже 308