Мартова, О. А. Ледяной кубик или Прощание с Севером : роман / Ольга Мартова [Изд. 2-е]. – Москва: Ирис групп, 2014. – 418 с.

- В чем секрет вечной жизни? - торжественно вопросил Дэн. Небесные супруги распахнули свои хрустальные сферы и делали приглашающие жесты - мол, подышите-ка тем, чем дышим мы. Дэн зажмурился и сунул голову в форточку, приоткрытую в стекле богиней Фу. Маша заглянула в форточку шара бога Фи. Eternity-hunters глубоко выдохнули - и вдохнули воздуха иных миров. И тогда Маше показалось, что она, ученица второго класса, в подвале школьной котельной впервые нюхает тюбик с клеем «Момент», подсунутый ей под нос одноклассником Кеш кой . А Дэну в тот же самый момент привиделось, как в кафе на окраине Копенгагена он, только что отметивший 11-летие в компании своей бейсбольной команды, затягивается своей первой сигаретой с марихуаной. Потом Маше вспомнилось то, чего она никогда и не знала - как мать, беременная ею, допивает водку из рюмки отца, накануне вернувшегося из полугодового рейса и уснувшего за накрытой поляной . А Дэн увидел, как нянька (на которую его бросили ушедшие на тусовку родитель-1 и родитель-2) доливает пива в его бутылочку с детской молочной смесью «Нестле» - чтобы воспитанник спал покрепче. Следуюшее видение было интересней: в амфитеатре олимпийских гор Маша-пифия в пеплуме и лавровом венке сидела на треножнике, вдыхая сочившийся из скальной трещины пропан-бутан и готовилась изрекать пророчества. У входа в пещеру, заросшего дикой лозой Дэн - бог Дионис в белой тоге и накинутой на одно плечо тигриной шкуре отжимал виноградную гроздь в бронзовую ч аш у . Сок забродил и превратился в вино. Дэн-Дионис оглянулся - эван, эвоэ! - вокруг него скакали и пели пьяные менады, с профилями, как на античных монетах. Но Маши не было среди вакханок. Маша, сидя на треножнике Сивилл, тоже оглянулась вокруг - среди пляшущих мальчиков с тимпанами не было Дэна. Две их галлюцинации клубились, сгущались, сплетались, силясь образовать одну, на двоих. Она была цветком Гильгамеша, девственным цветком бессмертия, а он - пчелой, вонзающей жало в роскошное цветоложе. Она была стеклянной вазой на тонкой ножке, а он - змеей, обвившейся вокруг нее и готовой выплеснуть накопившийся я д . Она была кошельком, нежно-лайковым люкс-кошельком от Гуччи, соблазнительно раскрытым - а он проливающимся в нее дождем золотых м он ет . И вот, Дэн, странник в ветхой рубахе и заплатанных штанах открыл объятия невесте, дожидавшейся его в горной хижине много, много лет. - О, мать моя! Жена моя! Чистейшая из женщин! Она приникла к нему. Хрустальный шар скрыл их на мгновение от всего и всех. Стоя в хрустальном шаре своей встречи, отъединенные от всей Юниверс, они поцеловались. А когда очнулись, вблизи шатался некто Юшкин - лицо, как начищенный сапог: туповатое и сияет, а вместо ног - четыре гюрзы. Ну что? - обрадовался он, шустро, как на 166