Ковалев, Н. Н. В продолжение любви : [книга воспоминаний в стихах и прозе] / Николай Ковалев ; [предисл. Владимира Семенова]. - Мурманск : Бенефис-О, 2009. - 463 с. : ил., портр.

магазинов, женских и мужских сплетен? Каждый моряк, наверное, немного схимник. Или может быть, за свидание с Космосом, когда только море и солнце, море и звезды... Море и Бог? Может быть. Это должно быть высокое чувство. И Человечество сжимается до размеров пароходной команды. И ты не трешься о бока сотен людей, не тратишь время на праздных, не нужных тебе приятелей, не слышишь болтовни засидевшейся гостьи, не ждешь часами ненадежных и пьяных сантехников... Деньги? Да какие деньги могут вознаградить за неимоверный морской труд, за качку в девять баллов, когда кишки подступают к горлу и страх сверлит червячком, когда трещит обивка, а брызги летят через мачту. А ведь ходят в море, и ходят, и ходят... ...Два-три десятка лет назад мурманский рейд был очень красив. Корабли расставлены по поверхности зали­ ва, как при школьной игре в морской бой: большие, средние, малые - и так, и этак, и вдоль, и поперек. Белые, черные, рыжие. А иногда и яркие оранжевые, как мандарин. Атомоходы, например. ...Док посреди залива, у Абрам-корги, и в нем, как жуки в коробке, суда, поднятые на дыбу. Ремонтируются, чистятся, красятся, сушат животы. Slow spid! Мне, не знающему английского, кажется, что это «слон спит». И действительно - если не жук, так морской слон: корабль, стоя, как слон, отдыхает в этом пенале от всех океанских неприятностей. Давно, когда город был в десять раз меньше, а залив в три раза чище, я видел пару раз во время недолгого рейса на Абрам-Мыс, тюленей. Их усатые глазастые лица с любопытством смотрели на нас. О, эти рейсы! Для многих пассажиров - рабочие: на работу и с работы. Для меня - вольные и прогулочные, в основном,грибные. «Отдать кормогого!» Бурление у кормы, разворот носом к SLOW SPID. Десять минут дремы в салоне или ротозейства на палубе и - земля! Земля! Пирс на мертвых старых баржах, набитых камнями. Выдавливаешься толпой на короткий трап и пошел...по грибы, по сопкам, поднявшись по ступенькам скрипучей лестницы на палубу поселка Абрам-Мыс - Минькино. Обратные рейсы пахнут грибами, папоротниками, прикрывающими их в корзине, мокрыми собаками, потны­ ми штормовками. С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ МИНЬКИНО Я люблю Минькино и очень его жалею. Оно теперь разоряется, гибнет, пустеет. Не всем мурманчанам известно, что такое Минькино. А это деревня, что тянется вдоль залива, напротив Мур­ манска, у него на виду, вправо от пристани «Абрам-Мыс». Тянется эта деревня прямо по берегу, подпрыгивая на при­ горках и огибая небольшие заттивчики. Она очень живописна. Сквозь нее, с ее березками и хорошенькими, вполне деревенскими домиками, как сцена из кулис, виден большой портовый Мурманск с его портальными кранами и сопками, заросшими городскими кварталами. Прямо так вот: домик голубой, испещренный реечными узорами, с де­ ревянным якорьком под стрехой, ма^лютка-банька, садик березовый с «золотыми шарами» - цветы такие - собачка на цепи и за всем этим, за полосой залива - Мурманск. Чудная картинка! Когда идешь по единственной деревенской улице, с одной ее стороны целая коллекция самых разных домов, иногда весьма солидных, с высоким подвалом о четырех окнах по фасаду, иногда сказочных малюток в одну комнат­ ку, словно избушка зайчика, кото~рого лиса обидела. С другой стороны улицы дома редки. Иногда совсем отсутству­ ют - улица проходит по самому берегу залива. Принадлежность и приверженность некоторых хозяев морю порой выражена в архитектурном убранстве усадьбы и дома: кухтыли на стойках забора, штурвал, чайки или якорь в декоре дома. И в самом деле, у некоторых моряков флотов Мурманска есть тут частные родные дома. Они провожают и встречают их со всем своим добром: с собаками и кошками, с огородными грядками, со старой, списанной с корабля шлюпкой вверх дном. Когда хозяева уходят за калитку, чтобы сесть на катер, который отвезет их на другую сторону залива, к бортам их пароходов, дома провожают их глазами своих окон. ...Идешь, облаиваемый сторожевыми собаками и ласкаемый их вольноопределяющимися приятелями. Иног­ да прибившийся к тебе пес экскурсоводом провожает тебя по всему Минькино. В конце Минькино магазинчик, «Сельпо», где можно купить и хлеб, и велосипед. Я, например, купил себе шубу, а моя гостья из города Веймара купила пыжиковую шапку. В Минькино есть даже свой клуб. Был, вернее - какие теперь клубы! Была и начальная школа. А в конце де­ ревни до сих пор здравствует поселок стандартных, очень благоустроенных коттеджей для моряков рыболовецкого совхоза. С этим поселком связана у меня целая история, одновременно и страшная, и приятная. 346