Коновалов, Л. К. В четырех стенах : повесть / Леонид Коновалов // Площадь Первоучителей : литературно-художественный и общественно-политический альманах Мурманского отделения Союза писателей России. - Мурманск, 2008. - № 8. - С. 71-88.

не лишённая житейской хитрости, принимала при нём вечно виноватое выражение лица, что деду чрезвычайно нравилось. А в отсутствие мужа Екатерина Ильинична вообще была жива, говорлива и проста в обраще нии. Моложе деда она была лет на десять, в юности была, видимо, весьма привлекательной особой. Она никогда не работала, а занималась детьми и домашним хозяйством. Особой чертой её характера была самозабвен ная любовь к индийским фильмам. В моменты их показов по телевизору она будто превращалась в фаната-болелыцика, следящего за игрой лю бимого футбольного клуба. Судороги эмоций яростно терзали всё её члены. Она дико кричала, негодовала, топала, а в кульминационные мо менты истерически рыдала. Алексей не мог тогда оторвать от неё взгляд. Её истошный вопль «Подлец! Подлец!» по поводу соблазнённой и бро шенной девушки в кинокартине ещё долго преследовал его. Во всём же остальном бабушка была вполне нормальным человеком. Кроме того, в соседнем доме жила очень красивая молодая жен щина с матерью. Красота её была весьма странного свойства. Лицо ни когда ничего не выражало - ни эмоции, ни мысли, ни чувства, будто имел место паралич мимической мускулатуры. Такими же абсолютно пустыми были огромные серые глаза - две перламутровые пуговицы. Могла ли она смеяться, улыбаться или плакать, так и осталось для Кравцова неизвестным. И в движениях, и в голосе было что-то искус ственное, как у механической куклы. Итак, она была красива и совер шенно безмятежна. Алексей слышал от бабушки, что эта соседка трижды уже была замужем. Такая, даже бездушная, красота, бесспорно, привлекала молодого человека. Но, увы, он постоянно видел её с но выми ухажёрами, а она его, когда он выходил из уборной во дворе. Что они при этом друг о друге думали, нетрудно догадаться. Видимо, по этому никаких отношений между ними и не случилось. Кроме обильного питания, являвшегося, конечно, основой жизни, и новых знакомств, было кое-что приятное и для души. Недалеко был Дво рец культуры шахтёров с хорошей библиотекой и читальным залом. Алексей сидел там в гордом одиночестве -других посетителей он так ни разу и не увидел. Шахтёры, как ни удивительно, видимо, предпочитали другие формы досуга. Окружал Дворец парк, переходящий в сосновый бор. Всё это было сказочно хорошо, и Кравцов многие минуты проводил здесь, мечтая о своём славном будущем. Наверное, Алексей прожил бы у стариков благополучно и приятно не один год. Но увы. Неожиданно при шла телеграмма от жены их младшего сына, который жил в другом областном центре. Смысл телеграммы был туманен, но в нём явно зву чал «SOS». Всё это наделало большой переполох. И вдруг на следующий день явился сам сын Сергей уже с другой, девятнадцатилетней, женой. Видимо, отметив свои тридцать шесть лет, он решил по-настоящему на чать новую жизнь.