Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 2, ч. 2 (продолж.) - 3 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 336 с. : ил.

Судно сбавляет ход, потому что отнюдь не жарко, а торже­ ство происходит на носу, где встречный ветер особенно силен. Капитан надевает парадную форму, является с судовой ролью — списком экипажа — и отдает Нептуну рапорт. Де­ лает это капитан серьезно, даже с волнением. Возможно, ска­ зывается отсутствие привычки к сценическому действу, а воз­ можно, какие-то древние инстинкты вдруг просыпаются в человеке, когда он произносит вслух слова, смиренные и по­ чтительные слова, — просьбу к Океану быть милосердным и не чинить лишних невзгод и опасностей в дальней дороге. Слушая капитана, Нептун сурово хмурится, Брадобрей точит бритву. Секретарь мажет печать суриком, черти крутят хвос­ тами, на черных рожах чертей зловеще сверкают зубы, а Ру­ салка хихикает вполне бессмысленно, так же как она это делает на тропинке Рака, Козерога или Полярном круге. Затем капитан удаляется. Жертвы с деланным весельем поднимаются на лобное место, где их хватают черти, ставят на карачки, и в таком виде они ползут к Нептуну. Бог определяет количество грязи, соответ­ ствующее грехам жертвы. Нептун и черти быстро входят в образ и оказываются нелицеприятно суровыми. Власть есть власть. И даже ее анекдотическое присвоение ударяет в го­ ловы. Измазанный грязью мореход попадает к Брадобрею и полу­ чает на голову ковш мыльного раствора. Затем морехода во­ локут к бассейну. Затем выуживают из бассейна и опять во­ локут к Нептуну. Нептун прощает ему грехи, разрешает пере­ сечь экватор, а на зад посвященному ставится Секретарем печать с названием судна. Особенный восторг вызывает за­ ключительный акт, когда печатают женщин. Здесь фотоаппа­ раты работают с повышенной нагрузкой. Измученному, измазанному, истисканному и ошалевшему мореходу для успокоения нервов Виночерпий наливает круж­ ку сухого вина. Вообще-то в процедуре есть нечто пиратское, жестокое, ос­ тавшееся от тех времен, когда такая безобразная игра каза­ лась после тягот корабельной жизни, солонины, крови и мо­ золей веселой шуткой. Пощады к себе я не ждал. А чтобы исключить даже воз­ можность ее, явился к Нептуну с бутылкой молока, заверну­ той в десяток бумажек. Я неторопливо разворачивал бумажку за бумажкой. Реф и черти на какое-то время поверили, что Викторыч сейчас откупится от экзекуции бутылью коньяка. Хвосты чертей повисли, могучая челюсть рефа тоже повисла, тишина сгустилась в смолу. Чайки, планирующие вокруг суд­ на, скосили на меня удивленные глаза.