Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 2, ч. 2 (продолж.) - 3 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 336 с. : ил.

совершенно бесшумно. А стрекотали у Вас в Средней Азии, вероятно, или саранчовые, или кузнечики, или сверчки, или все те же цикады...» Господи! Жужелицу не можешь жуком назвать, а? Вот и попробуйте быть писателем во второй половине двадцатого века... Письмо Марины Константиновны Асатур очень ласковое, перехваливающее меня, полное юмора и добра. А заканчива­ ется оно постскриптумом, который кажется неожиданным на первый взгляд. Итак, дело идет о жуках и цикадах и вдруг: «Р. S. Весной 1942 мне было 9 лет и я собирала в корзину щепки на развалинах возле блоковского дома на ул. Декаб- 308 ристов. Взобралась повыше, где было меньше народу и больше щепок. Иду, собираю, и вдруг из обломков нога торчит — женская, в чулке. Я кубарем скатилась вниз и больше туда не ходила. С тех пор всякий раз, как прохожу здесь, вспоми­ наю эту ногу». Сценаристы и режиссеры в море Итак, рассказал я байку про польских панночек штур­ ману «Ладогалеса» под вой пятиглазых равнокрылых хо­ ботных. — Н-да, — глубокомысленно сказал в ответ коллега. — Ес­ ли радость на всех одна, на всех и беда одна. Он имел в виду цикад. Его слова показались мне где-то слышанными. Даже померещилось, что это я сам их когда-то написал или сказал. Но я ошибся. Это слова из песни к кинофильму «Путь к причалу». Они послужили основой по­ пулярного анекдота, который оказался слишком заковырис­ тым для глаз и ушей одного моего старшего товарища, и потому я его здесь не привожу. Однако именно анекдот дал толчок для воспоминаний о работе над сценарием «Путь к причалу». Началом киноэпопеи можно считать момент, когда режис­ сер Георгий Данелия, знаменитый ныне фильмами «Я шагаю по Москве», «Не горюй!», «Тридцать три», «Совсем пропа­ щий», и режиссер Игорь Таланкин, знаменитый ныне филь­ мами «Чайковский» и «Дневные звезды», отправились вместе со мной в путь к причалу арктической бухты Тикси. Вернее, в далекий путь отправились тогда только Таланкин и я. Неважно, по каким обстоятельствам, но Гия обострил отношения с бортпроводницей и за минуту до старта покинул