Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 2, ч. 2 (продолж.) - 3 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 336 с. : ил.

Две сенегалки сидели на земле за воротами. По яркости и красочности они напоминали купчих Кустодиева. Но профес­ сия у них была более древняя. Пышные африканские Магдалины вызвали в сердце Ефи­ мовны неожиданную реакцию. Она попробовала завербовать их в Россию к моему другу Пете Ниточкину. — Петр Иванович с ног сбился: домработницу ищет. Ему бы эту пару на свой пищеблок приспособить. Елизавета Пав­ ловна за нас с тобой, Викторыч, свечку Николаю Морскому поставила бы... — И, удивив меня, который давно Марии Ефи­ мовне не удивлялся, заговорила с африканскими Магдалина­ ми на афро-английском наречии: 296 — Н’дей йо! Мать моя Вуд ю лайк ту гоу ту Рашиа ту ворк эт ве китчен? — Джарджефф! Джарджефф! Н’Диай! — радостно сказа­ ла та сенегалка, которая была моложе и красивее. И выпус­ тила из неволи цветастой, переливающейся всеми красками тропиков одежды левую грудь. Коричневую, с матовым нале­ том утреннего винограда грудь. Бледнеющую к соску, чтобы вспыхнуть в нем бутоном гвоздики. Совершенной формы жен­ скую грудь, рядом с которой даже атомная боеголовка или обтекатель космической ракеты покажутся зубилом питекан­ тропа. А то, что на свет божий была выпущена только одна грудь, а не обе, усилило мое потрясение. На чисто русском языке я почесал затылок и, возмож­ но, даже покраснел. А сенегалка добила меня. Она, улыба­ ясь улыбкой Джоконды и глядя мне в глаза, подняла руку и прижала пальчиком сосок! И миллион тонн тринитрото­ луола бабахнули мне между глаз, в мою душу и в моего бога. Мария Ефимовна поволокла меня в сторону от прекрасных образов и символов простодушной Африки, бормоча: — Поставила бы мне свечку Елизавета Павловна! Вот кад­ ры — так это кадры! А ты жениться-то не собираешься? — Успокойся, Ефимовна. Собираюсь. Насмотрелся на му­ сульманский мир и решил даже, что пророк Али прав. Если что и погубит христиан, то это их обычай брать только одну жену. Мы шли по бульвару Гамбетты, огибая огромный ковш да­ карского порта. Солнце пекло сквозь высокие облака. Редкие деревья были серыми и жидкими. Магазинов не было. Трамваев не было, троллейбусов не было, автобусов не было, такси не было. Пакгаузы. Мачты и трубы судов над крышами пакгау­ зов. Пустынность. Пыль на лопухах. И, несмотря на жа-