Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 2, ч. 2 (продолж.) - 3 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 336 с. : ил.

должен, как дурак, торчать у реверса. Я заболтался со стари­ ком и забыл сам позвонить в машину. — Прости, дорогой, — сказал я. — Расходились с танкером. Теперь можешь заниматься своим делом. Мой голос был чуть виноватым. Этого было достаточно, что­ бы механик попросил остановить двигатель на три минуты — сменить форсунку. — Ладно. Здесь все спокойно. Когда будешь готов, переведи телеграф на «стоп», а я отрепетую. Обороты можешь начинать сбавлять сразу. — Ясно. Дождем не пахнет? — Нет пока. — Если запахнет, предупреди. У меня открыты капы — красили шахту. — Ясно. — Картошка будет к чаю? — Еще не знаю. Он повесил трубку, и ночная тишина над океаном показа­ лась особенно глубокой после металлического гула машинного отделения. И вибрации стали слабеть — двигатель сбавлял обороты. Особенное чувство появляется, когда судно теряет ход в океане. Его нельзя объяснить. Индонезийцы в таких случаях говорят про человека: «Он сейчас немой, увидевший вещий сон». Вероятно, действует еще изменение магнитных, и элект­ рических, и гравитационных полей. Судно с другой скоростью пересекает магнитные линии Земли, в корпусе индуцируют­ ся токи других значений, и мозг окутывается чем-то неожи­ данным. Слабее, слабее, слабее обороты винта. Всплеск волн перехо­ дит в умиротворенное ворчание, затем в добродушное шипе­ ние гаснущей пены. Ритм качки меняется. Судно перестает слушать руля и уваливает с курса, находя себе самое удобное положение среди зыбин. И кажется, ты вернулся на парусник. Парусник и разве еще ветряная мельница — единственные человеческие сооружения, которые ничего не берут от при­ роды силой, ничего не нарушают в естественной гармонии мира. И сила ветров, и пахучая конопля, и голубой лен парусов — все это создано Солнцем. Ведь ветер — дыхание нашей звез­ ды. И парус общается с ней напрямую. Тот, кто когда-нибудь поднимался глухой ночью, при спо­ койной погоде, совсем один на мачту парусника, к самому топу, и висел просто так, без рабочей цели, между огром­ ным ночным морем и огромным ночным небом, слушая шепот 241