Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 2, ч. 2 (продолж.) - 3 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 336 с. : ил.

Этапы проходили перед ним воочию. Детишки. Подростки. Юноши. Влюбленные. Молодые семейства. Семейства средне­ го возраста с подрастающими уже детьми. Стареющие люди, с животами, рыхлыми грудями, бесполой бесстыдностью, не­ пониманием собственной некрасивости, думами о болезнях, с отношением к морю, солнцу как к лекарству, которое выпи­ сывается участковым врачом по рецепту. Пляж давал полный спектр человеческого существования. Валерий Иванович наблюдал за семейством, в котором отец походил на артиста Евстигнеева, мать — на артистку Мордю­ кову, а дочка была уже девушкой, оформившейся, прекрасной своим девичеством, и еще привлекала внимание тем, что силь­ но косила на один глаз. „Ничего, голубушка, — думал Валерий Иванович, с удо­ вольствием наблюдая девушку, как она устраивает свой на­ дувной матрасик под тень зонтика, как пластично двигается, расстилая полотенце. — Ничего, голубушка. Сейчас, конечно, твой косой глаз только даже красит, а вот мы через несколько лет на тебя посмотрим, что-то будет? Хорошего не будет — гарантию даю“ . Он думал это безо всякого злорадства, наобо­ рот, с сочувствием. В воде на спинах медуз взблескивали солнечные лучи. Ме­ дузы колыхались плотной массой и отравляли купальщикам удовольствие. „А чего же вы? — безмолвно спрашивал Валерий Иванович купальщиков. — Закон жизни, знаете ли: медуза тоже жить хочет. И ежели она вам мешает, то это еще не значит, что медуза имеет меньше прав на Черное море. Вот так, голуб- чики!“ Он все время ощущал в себе работу мысли, а люди, которые барахтались в воде, играли в волейбол и крутили романы, не думали. И потому он ощущал к ним снисходительность. Груст­ ная философия доставляла Валерию Ивановичу утешение. Гля­ дя на яркие краски пляжа, на муравейник голых тел, он думал о смерти, о своей ранней душевной дряхлости, которая появи­ лась в нем потому, что всю жизнь он много думал. Счастливые те, кто не думает, — к такому выводу он приходил. Он смотрел на мальчишек. Тощие, озорные пацаны лезли на одинокий камень, скользили по водорослевой слизи, цара­ пали животы, все-таки забирались на камень и прыгали с него в воду, головой вперед, „ласточкой11. „Милые вы мои, — думал Валерий Иванович, трогательно любя в этот момент тощих мальчишек. — Так и надо! Вперед, пацаны, вперед! Мальчишка должен расти смелым! Не дай вам Господь пережить то, что мы пережили, но готовыми надо быть*4. 223