Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 2, ч. 2 (продолж.) - 3 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 336 с. : ил.

Вот уж к чему не приспособлены спасательные вельботы, так это к отправлению некоторых человеческих надобностей. Тут надо быть профессиональным эквилибристом на шаре, чтобы все сошло благополучно. Остатки горбуши продолжали лежать на моем пиджаке. Но страдания по этому поводу несколько притупились. Наконец подвалила пирога с капитаном „Аргуса" и его спут­ никами. Не торопились они расстаться с твердой землей и шелестом пальм. У женщины в ситцевом платье руки были полны кораллов и ракушек. Какая красота в океанских дарах, если через не­ сколько часов после пережитого она заметила и собрала эти ракушки и кораллы. Все, что у нее было в каюте «Аргуса» — коробки с синга­ пурскими покупками, халатик там, тряпки, туфли, сувениры, фотографии родных, наверное, сумочка с помадой и зеркаль­ цем, — все это переваривал теперь Индийский океан. А она у него взяла ракушки. Обменялись. В вельбот перелезли еще два негра, одетые по-европейски, один даже в очках. Очевидно, они рассчитывали получить на «Невеле» презент за спасение. Родное судно спустило забортный трап, но ветер засвежел, волна разгулялась и подойти к площадке было опасно. Сле­ довало швартоваться под штормтрап. Чиф от всех приключений несколько утратил глазомер, не­ сколько изменилась, как говорится, выпуклость его морского глаза. В результате он воткнул вельбот в родной борт с пол­ ного хода. Мне даже показалось, что здесь чиф решил заме­ нить доктора Гену, чтобы хорошей встряской поставить на место мозги потерпевших бедствие. Сам Гена уже не занимал­ ся докторскими делами. Он весь был поглощен коленками коллеги с «Аргуса» — кутал и кутал ей ножки. После удара в борт пришлось заложить еще один вираж вокруг «Невеля». Наконец ошвартовались. И мы с чифом пер­ выми поднялись на борт, чтобы первыми получить благодар­ ность за свои героические действия. Мы были мокрые, уставшие, полуголые. И соленые, как та горбуша. Георгий Васильевич злился редко, но здесь встретил нас серый от гнева. Его первые слова были: — Почему чужие люди в вельботе? Куда вы их думаете девать? Сию минуту снимаемся на Монтевидео. Вельбот под­ нять! А островитян куда? В Рио-де-Жанейро?! Последнюю неделю старпом был простужен. Его нижняя губа, изъеденная черно-красными струпьями, отвисла. Теперь она отвисла еще ниже. 159