Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 2, ч. 2 (продолж.) - 3 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 336 с. : ил.

И вот дождался, терзают на нем соленую горбушу, пойманную на Камчатке. У всех наших было возбужденное, горделивое состояние спасителей. Большинство до конца жизни будет, вероятно, думать, что они кого-то спасли. Про негров забудут — так уж устроены люди. Пялят глаза на женщин. — Закрой голову, — сказал я одной нимфе. — С этим солн­ цем шутить нельзя. — У меня волосы густые. — Страшно было? — Ужас сплошной! Я такие выкройки в Сингапуре купи­ ла — закачаешься!.. Не знаете, нам валюту вернут? 158 — Скорее всего вернут. — Мы в Одессу шли. Думали, рейс месяцев восемь будет — заработаем сразу хорошо. На спасателе-то рейсы короткие, валюты мало. А тут канули восемь месяцев валютных... И вы­ кройки утонули. Я внимательно присмотрелся к женщине. Подумалось, что ее навязчивое упоминание выкроек — нечто послешоковое, но она глядела на меня ясными глазами: — Я толстая — сама знаю. На мою фигуру хорошие вы­ кройки достать — проблема номер один. Я чуть не выругался. Потом спросил: — Как они вас вытаскивали? С воды брали? — А я со страху и не запомнила. — Хорошо, — сказал я, чтобы что-нибудь сказать. Люди с первой пироги успели высадиться на Рафаэль, и мы долго ждали их в проливе между островом и первой к югу отмелью, жарились под солнцем. Белый крест на фоне тропической зелени. Тихие поклоны пальм. Жара разморила и спасенных, и всех наших. Да и устали мы уже здорово. Несколько негров сидели на берегу в тени кустов, смотрели на нас. И мне казалось, что видят они нас насквозь, а мы в них ничего не видим, не понимаем. Мы в них понимаем еще меньше, чем в женщинах, хотя бы в той толстушке с выкрой­ ками. И никогда ничего не поймем, если они сами себя не раскроют. А раскрыться народы могут только через литературу. Ни­ какая этнография здесь не поможет. Правда, как мне кажет­ ся, литература показывает не само существо народа, а его мечту о себе, но, быть может, это синонимы? Какой-то паренек с перевязанной полотенцем головой про­ брался ко мне в корму, под ветер, тихо сказал: — Я за вас подержусь... — Давай, давай.