Конецкий, В. В. За доброй надеждой : роман-странствие. [В 2 книгах]. Кн. 2, ч. 2 (продолж.) - 3 / В. Конецкий. – Москва : Терра, 1997. - 336 с. : ил.

гуманитарием. Причем с таким гуманитарием, который жи­ вет не на чердаке, а принадлежит к преуспевающим мира сего и ездит на хорошей машине с приемником. Мне хотелось немножко попаразитировать на своей писательской принад­ лежности, ощутить себя значительной личностью, которой разрешается глядеть на Сингапур не снизу — сквозь призму таможенного причала, а сверху — сквозь иллюминатор меж­ дународного авиалайнера. Я уволился на берег в паре с радистом Саней. Он был в курсе моих надежд на сладкую жизнь, так как своей рукой выбивал и точки, и тире, адресованные знаменитому писате­ лю Даниилу Гранину. 116 Миновав толпу велорикш, я с достоинством подозвал такси и процедил достаточно небрежно: — Рашен амбассадор, плиз! — Таким образом я входил в образ значительной личности, журналиста-международника, например. С пресыщенным равнодушием глядел я на потоки шикар­ ных машин, блеск витрин дорогих магазинов, завитушки аля­ поватых колониальных зданий, зелень парков, генеральские памятники и таксерный счетчик. Только речка Сингапур стряхнула с меня тупое равнодушие к экзотике. Речка была забита сампанами, скована мощными мостами, по ее живо­ писным набережным сплошь дымились разной едой дешевые забегаловки. Здесь-то и следовало бы вылезти и тихо посидеть среди чужой жизни, ровным счетом ничего не думая о слад­ кой жизни. Но такси несло дальше по узким, извилистым улочкам. И я начал вздрагивать при виде встречных машин, потому что в бывшей вотчине Британии левостороннее дви­ жение и каждая машина без привычки кажется той, которая поставит точку на твоем путешествии по жизни. Подлец шо­ фер специально крутил и вертел по закоулкам и накрутил четыре доллара («Две рубашки!» — отметил я про себя, рас­ плачиваясь). Интересно, профессиональные журналисты-меж­ дународники так же переводят денежные знаки в рубашки или это свойственно только морякам? Мне следовало продол­ жать входить в образ бывалого журналиста, но дело в том, что я боюсь посольств и консульств. Этот страх существует во мне с детства. Вокруг дипломатических представительств осо­ бенный микроклимат. Моя стопроцентно мещанская родо­ словная, закрепленная в генах или кровяных шариках, чутко реагирует на высокую, аристократическую значительность по­ сольств и консульств. Эта высокая значительность проявляет­ ся в безлюдности вокруг таких мест, в особом вакууме пусто­ ты, в незримой зоне отчуждения. Причем рядом с посольством может быть много людей — полицейских, отдыхающих шо-