Конецкий, В. В. Среди мифов и рифов : путевые заметки / В. В. Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1972. - 341, [2] с. : портр.

бела. Жизнь Земли была так густа на этом крохотном островке. Я вышел на противоположную сторону, увидел лагу­ ну, отделенную от океанского простора бурунами рифов, увидел огромный позвонок с обломками ребер какого-то морского чудовища, выбеленные солнцем, окаменевшие раковины, и ветер сразу высушил на мне одежду. Я сел на позвонок и закурил. Мне хотелось этот огром­ ный позвонок увезти с собой, как когда-то на острове Вайгач хотелось украсть щенка — будущего вожака. В блокадном бомбоубежище, в замерзшем городе я читал журналы с красными обложками «Мир приключе­ ний». И рассказы из этих журналов я помню лучше, чем блокаду. Быть может потому, что ее я вспоминать не люблю. .. .Капитан старой галоши в южных морях, у него сла­ беет зрение, надо поворачивать у островка с тремя паль­ мами, он их не видит, спрашивает стюарда... Галоша на­ парывается на рифы, тонет, пар булькает в котлах, капи­ тан не уходит с мостика, шепчет, вцепившись в релинги: «Ну, сейчас, уже скоро, тебе немного осталось мучиться, сейчас станет тихо...» Он шепчет это своей старой гало­ ше, он плачет от жалости к ней и тонет вместе с суд­ ном. .. .Белый плантатор в джунглях юго-восточной Азии. Сумасшедшее одиночество. Плантатор замечает, что цветной слуга иногда исчезает. От скуки хочет выследить его, но высоко в горах, в чаще джунглей наталкивается на завал, из завала глядит ему в лоб винчестер. На пре­ красном английском языке доносится: «Еще один шаг — и я стреляю!» Так плантатор узнает, что на горе живет прокаженный... Черная, душная, тропическая ночь, пред­ грозовая тяжесть и одиночество в ней. И плантатор пред­ ставляет, в каком совсем ужасном(одиночестве тот чело­ век на горе, берет фонарь и начинает показывать вспыш­ ки в кромешном мраке. И ему отвечает вспышка... Они преодолели одиночество, они уже вдвоем в этом мире. Я сидел среди экзотики и думал об авторах этих рас­ сказов. Их имена люди давно забыли. Наверное, это бы­ ли очень средние писатели. Но и средний писатель может написать рассказ, который несколько десятков лет сохра­ няется в памяти человека, если писатель знает то, о чем 200