Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

нашей великой страны охранить... А я суну — по закону все, по разрешенной тропке, конечно. В эмигрантские торговые точки и ни в жисть не ходил, пускай туда салаги ходят, а в разрешенный гнидничек обязательно загляну, а в результате-то окладик мой месячный никак уж и не меньше вашего все эти годы выходил. Теперь квартирку возьмем. Вы старый ленинградец, значит, в «банном о бщ е ­ стве» состоите и до сей поры, так? — Не понял,— сказал я. — Старые ленинградцы где общаются-то? В бане! Потому как в старых домах живут б е з коммунальных удобств, б е з ванной. Вот и таскаются в баню с пакетиком. А новые ленинградцы-то, вроде меня, в новых домах про­ живают. Ну ладно, здесь закончик неправильный виноват: что ежели санитарная норма в м етраже соблюдается, так и не положена тебе другая фатера, д аж е если в комму­ налке сто пятьдесят семейств обретаются. Но ведь не только в этом законе дело , нет, не в ем! Ей вот, какой л е ­ нинградке старомодной, предложи наша власть квартирку- то в Автово, а она? Она этак нос-то и отворотит: «Ав-тово?! Вы мне, может быть, еще в Вологде предложите?» Это ее удаленность пугает. «Я, говорит, в центре живу , родители мои тут на Маклине аль на Халтурине скончались! И отсю­ да на окраины ваши не поеду!» А она в Автово последний раз на извозчике е здила пятьдесят лет н а зад аль еще до революции, и что туда метро проложили — и не ведает д аж е , и проживает в уплотненной конюшне графа какого аль в его прихожей, с кошкой своей и бульдогом ... Это я не про вас персонально, Петр Иваныч, а к слову, извините, если что не точно сказал. А сказал он это как ра з с такой точностью, что Гоголю бы в пору. Я так всех старых ленинградцев и увидел, кара- сей-идеалистов. И засмеялся. И мой смех придал Елпиди- фору прыти. — А где теперь ваша машинка, Петр Иваныч? Кото­ рую себе брали и мне устроили, за что я вам по гроб благодарен, м ежду прочим, где она? А я вам отвечу! Гара- жик-то вы не соорудили, машинка-то погнила на свежем воздухе, д а и ободрали ее всякие завистники, похабными надписями обезобра зили , и продали вы ее через магазин на Садовой ни за понюх табаку. Все было почти так. — А у меня та машинка теперь в новые «Жигули» преобразилась. И ни одного рублика-то я в нее нового не вложил. И трудов не вкладывал! И по закону все, по стро- 315