Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

приказал кинуть генералу от нас подарок. Полетели... Чего он там? Мальчишка на верхушке тополя все не мог приспосо­ биться. Е ро товарищи внизу вытащили ноги из арыка и кричали ему что-то тревожное. Тополь шелестел листь­ ями и глубоко клонился под ветром. Подкладка листьев была светлая, и по дереву, казалось, пробегали солнечные волны. Среди зеленого блеска судорожно копошилась ма­ ленькая фигурка. Глядя на мальчишку, раскачивающегося на тридцатиметровой высоте, глядя на вершины тополей, на горы, капитан Басаргин вдруг почувствовал огромный простор страны, в которую его занесло военной судьбой: простор и жаркую красоту земли и неба, и сочность цветов в палисаднике, и крепкую, корявую старость карагача, ветви которого растопырились возле окна. — Чего пацаны галдят? — спросил майор, запыхтел, слез с кровати, подошел к окну. — А ,— сказал он, всматриваясь.— На тополе Петька, по прозвищу Ниточка. Внизу Атос, Глист и Цыган. Цы­ ган — из Полтавы, Глист — вон этот, самый длинный и тощий,— из Севастополя, а который ногой из арыка камень вытаскивает, Атос,— из Смоленска. Их всех давно в тюрьму посадить надо, бандитов,— с нежностью сказал майор. — За что? — Голодуха, сам знаешь. А они не только ветки пилят, а и еще кое-чем занимаются... Д в а мостика через главный городской арык сперли, четыре телеграфных столба спили­ ли и минимум по тонне каменного угля на брата. Это только то, что я знаю. Специальное постановление горсове­ та о тюремном заключении за расхищение мостов; на сутки прерванная связь этого паршивого городка со всей с р а ж а ­ ющейся страной и специальный пост железнодорожной милиции возле места, где паровозы бункеруются,— вот тебе результаты их безнравственной деятельности. Теперь- то они мне слово дали, что столбы и мосты трогать не будут. И д о чего ловки, шельмы, всего раз попались... Но их не расколешь, у них, капитан, боевая др уж б а . Дво е суток сидели не жравши и молчали — голодовку объявили. Ну, дали им по шеям и. выпустили... Д а , о Маннергейме я тебе не закончил.— Майор вернулся к кровати, под ­ прыгнул и хлопнулся спиной на матрац, подождал , пока не затихли пружины, и продолжал: — Ну, полетели мы на Хельсинки, кинули подарок... Финны, ясное дело, сердятся. Такой шухер подняли! Выбили мне один мотор. Удираем на 26