Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

о чем говорит вековой опыт существования юродивых на Руси, но лично он, капитан зверобойной шхуны «Тюлень», предпочитает встретить один на один гималайскую медве­ дицу, только что лишившуюся детей, нежели плавать дальше с Елпидифором, пока тот не пройдет специализиро­ ванного обследования в психодиспансере. Следующий раз судьба свела меня с Елпидифором на сухогрузе «Клязьма». Мы плавали по Балтике, а иногда выбирались и д о Лондона. Я был старшим помощником капитана и заканчивал заочно Высшую мореходку. Елпи- дифор был третьим помощником: корректировал карты и насчитывал зарплату для экипажа — и то и другое труд ­ но выносимые занятия для зрелого дяди. Но Елпидифор нес бремя напрочь не получившейся карьеры безропотно, чем умилял меня, вызывал с моей стороны стремление з а ­ тушевать нашу служебно-производственную разницу неко­ торым попустительством его слабостям, хотя особых сла ­ бостей, кроме обычной непроходимой глупости, за Пескаре- вым и не числилось. Ношение третьим штурманом, например, калош — он носил их на судне и на берегу — можно считать не слабостью, а странностью. Калоши Елпидифор Фаддеич завел в начале шестиде­ сятых годов. Яростные насмешки и поругания со стороны молодых, энглизированных штурманов он сносил бе з вся­ кого ра здражения и напряжения, наоборот, тихо-затаенно гордясь тем наглым вызовом, который бросали его калоши в лицо атомно-техническому веку. Другой странностью Елпидифора была любовь к писа­ телю Мельникову-Печерскому. На мой прямой вопрос о том, чем его привлекает скучный Мельников, Пескарев ответил, что уважа ет Печерского за «евонную обстоятель­ ность и спокой». «Евонную» и «спокой» Елпидифор упот­ реблял намеренно, умея говорить правильно и чисто. Этим он меня иногда особенно умилял. В «евонной» и в калошах проявлялась самобытность природы Елпидифора. И если меня она умиляла, то у матросов, например, вызывала бурное одобрение. Ведь ослиное упорство в какой-нибудь мелочи всегда пользовалось и пользуется в нашем непосле­ довательном и взбалмошном народе устойчивым спросом, особенно если оно еще смешивается с какой-нибудь рацио ­ нальностью, то есть явной, зримой выгодой — сухие ноги, сохранность ботинок, защита от электротока. Помню, как однажды я взял у Елпидифора «ФЭД» , чтобы сфотографироваться у памятника Нельсону на Тра­ 290