Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

пустил, когда увидел лунное зарево, потому что жалел себя и свое одинокое мужество. Повис, так сказать, на кресте, вернее забрался на Голгофу с кровавым крестом на и зм ож ­ денных плечах, и оглянулся окрест просветленными г л а з а ­ ми, переполненный жертвенным счастьем... Больше на борту «Фоминска» я никаких записок не вел. ЭПИЛОГ Последнюю эффектную фразу про Голгофу я т ож е не закончил, потому что прибежал боцман и сказал, что Кудрявцев сорвался в щель между комингсом твиндечного люка и контейнером во втором трюме. Сейчас, когда я пишу эпилог,— лето семьдесят пятого года. И уж е около трех месяцев нет на свете и Юрия Ив а ­ новича Ямкина. Я узнал о его смерти с опозданием — был в рейсе. В соответствующем приказе сказано, что капитан т / х «Фоминск» погиб во время чистки мелкокалиберной винтовки, она оказалась заряженной, и пуля попала ему в голову. Дальше указывалось, что хранение на судах мелкокалиберных винтовок разрешается только в р а з о ­ бранном виде,— сама винтовка у первых помощников, а затвор у капитанов. Обидно, что Юра, который привык к оружию с детства, так грубо ошибся, но все знают: раз в год винтовка и сама стреляет. Потому-то и знаменитая чеховская фраза о ружье на сцене, как и все у Чехова, не есть чистая театральность. Когда превращаешь путевые заметки в нечто литера ­ турное, то уж е знаешь конец пути. И знание конца начина­ ет отбрасывать тень на все то, что ты записывал, когда еще ни черта не знал впереди, когда перед тобой был только океан, и темнота и дальняя, дальняя дорога. Художники живучи и неистребимы, как цыгане. Когда цыганка начинает гадать тебе про дальнюю дорогу, она уж е знает про тебя все, чем ты в тот момент являешься,— цыганки физиономистки и психологи высокого класса. Они начинают гадать с конца. А я ничего не дописываю теперь — с вершины знания. Я только выкинул все то, что не касается главных д ейству ­ ющих лиц. Вот написал «главных действующих лиц», но там — в океане, в дальней доро г е ,— не было действующих лиц, там была статика обыкновенной жизни. Движение жизни заметно лишь тогда, когда оглядываешься. Если оглядываешься из этой минуты на прошлую минуту, то движения еще почти не видишь. 278