Конецкий В.В. Рассказы и повести разных лет. Москва, 1988.

вытащил из-под дивана чемодан и полез на чердак. Там у него пустых бутылок было на сто рублей. А у Мастифа на чемоданы выработалась отрицательная установка. Все доги, если честно говорить, глуповаты. И Масткф заволно ­ вался, когда хозяин с чемоданом вызвал знакомого таксе­ ра Васю. Понять, что пианист едет только бутылки с д а ­ вать, он не смог. Ну, взвой тогда, цапни хозяина за брюки, закати вообще истерику, как это Клавдия Агафоновна в нужный момент всегда делает! Так нет! Мастиф внешне изображал этакое безразличие. Вероятно, он все-таки английский дог был. А сам решил, что и новый хозяин его бросил навсегда. Когда пианист вернулся с поллитрой, Мастиф лежал возле калитки. Отнялись задние лапы. Паралич. Не знаю, отравили или застрелили его. А похоронили у дальней ограды участка. И когда мы с Клавдией А г афо ­ новной приезжаем на дачу, я всегда навещаю Мастифа, хотя там воняет известью... Д а , о чем я? О том, какая унизительная история случилась в воскре­ сенье утром. Я радостно обходил двор, нюхал запахи и вспоминал кое-что из прошлого. И вдруг Барсик: — Ну что ты здесь крутишься, как электрон на орбите? Твою Хильду вчера водили на случку к Пирату. У него, между прочим, медалей еще больше, чем у тебя. Весенний свет померк в моих глазах. — Она натянула тебе нос не только с Пиратом ,— сказал Барсик. И спрыгнул с поленницы. Кровь приливала к белкам. Губы вздрагивали. Почувствовал: ветер обдувает клыки, сушит на них слюну. — Медалированный скот, выйдем на улицу,— предло­ жил Барсик угрюмо. Зарычал и ударил задними лапами по земле. У меня действительно четыре лауреатских медали есть. А кошкам их не дают. Отсюда и зависть, и недоброжелательность. Барсик метнулся в подворотню. Я уже ке имел возможности проанализировать аль­ тернативы поведения из-за слишком высокого эмоциональ­ ного возбуждения . Прыгнул за Барсиком. Он в подворотню и на улицу — к скверу возле церкви. Он несся как угорелый, как будто его выкупали в ва­ 172