Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

Я понял его идею. И сказал лоцману, что мы попробуем связаться с соотечественниками и попросим их послать людей на причал. Было 03.50. Самая ночь, самый сон. И все вокруг спало — в Антверпенском порту ночью не работают. Толь ко ветер, черт бы его побрал, не спал. Он давил нам в левый борт. А мы были в полугрузу, и давить ветру было на что. Вероятно, площадь парусности у нас была, как у чайных клиперов со всеми их топселями и лисилями. Буксирчики осторожно и аккуратно сдали назад — поближе к «Чернигороду». Он стоял во втором хавендоке кормой на выход. Огромная кормовая надстройка рудово за была залита светом. Он был еще крупнее нашего «Обнинска». — Давайте, Степан Иванович, включите палубную трансляціію. поорите,— сказал я старпому. Он был бо лезненный мужчина, но глотку имел иерихонскую. — А может, вы сами? — застеснялся чиф. Ну, то что чиф болезненный был мужчина — тут ничего не поделаешь — таково все наше поколение, и я сам далеко не Вася Алексеев. Но вот стыдливость или, вернее, стесни тельность была у Степана Ивановича не по времени. Не было у него вовсе пробивной силы и пронырливости. Сунуть нужному человеку заграничную тряпку или даже обыкновенную бутылку в пароходских шхерах, чтобы полу чить какой-нибудь дефицит для судна, или ускорить ре монт, или выписать прибор — тут чиф пасовал решительно и безнадежно. «Не могу, Ник! Не способен! Не умею т а кими делами заниматься!» — как-то сказал он, когда мы выпивали у меня дома по-холостяцки и без чинов. (Мы были почти одногодками.) И он по пьянке назвал меня «Ник». Почему-то на судне дали мне такую подпольную кличку, хотя она не имеет никакого отношения к моему имени и отчеству. «Не могу, Ник! Не способен! Не будет у нас хороших ковровых дорожек! Не надейся, Ник, и не жд и !» Во всех остальных вопросах я за его спиной чувствовал себя, как бомбардировщик за истребителем сопро вождения. — Ты только разбуди их там, а остальное уж мое дело,— сказал я. И его баритон загремел камнепадом над черными снами застывших в гавани судов: «На «Чернигороде»! Вахтенный у трапа! Попросите вахтенного штурмана сроч но подняться на мостик!!!» — он повторил это три раза. 490