Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

подскочит — не боле как до тридцати восьми. Пирамидону купи. Четвертинку засади. Но ке боле. А через десять дней следующий кусок жахнут. Теверя так. Если у тебя украше ния эти очень замечательные, то иди прямо сейчас в шестой кабинет. Там т акая Валентина Адамовна. Она для диссер тации самые уникумы в альбом собирает. Ежели твои заинтригуют, так и без очереди пропихнет, и сама наблю дать будет и все такое, но сперва зафотографирует на цветную пленку. У тя цветные картинки или монотонные? — Монотонные,— слегка крякнув, сказал Фома Фо мич. — Монотонные-то самые подлые — потому как старин ные. А раньше-то, сам знаешь, добротнее делали, на всю глубь. Теперешние цветные вовсе просто выводить. А с мо нотонными в пятницу летчик-испытатель, герой настоя щий, так он не только в обморок брякнулся, но, прости, друг, по секрету скажу: описался! — восклицательным ше потом закончил информацию гардеробщик.— Полчаса отмачивали! Фома Фомич обдумал информацию, слегка шевеля при этом губами и почесывая за ухом. Он, вообще-то, предпо лагал, что в век космоса и НТР процедура уничтожения змея-горыныча и русалочки будет проще. То есть настроен он был, как немцы перед блицкригом и «дранг нах остен». И некоторое неприятное неожиданное переживал при близительно так же, как немцы после разгрома под Москвой. Но духом не упал. И сказал гардеробщику: — Я очень, значить, извиняюсь, но, кореш мой драго ценный, не описаюсь! Не на того напали. И ты, значить, тут пациентов не запугивай, ты их вдохновлять должон, а ты... Гардеробщик обиделся и даже растоптал недокурен- ную «Пелл-мелл». — Я очень, значить, извиняюсь,— еще раз повторил Фома Фомич, а про себя подумал: «Ну и черт с тобой, ну и обижайся, а за эту... как ее?... Валентину Адамовну (он имена и отчества всегда хорошо запоминал, если для дела надо)... за эту ценную информацию — спасибо. Теперь курс прямо на шестой кабинет держать надо». Валентина Адамовна — толстомясая, лет сорока, вся в золотых украшениях и в тапочках на босу ногу,— как только Фома Фомич закатал рубашку на животе, так сразу засуетилась, помолодела лет на десять, зарумянилась д а же от возбуждения и восхищения. А когда Фома Фомич совсем обнажился, то... то все организационные вопросы 436