Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

Вселенной в тот миг, как только сознание угаснет: раз — и нет дурочки!.. — Далеко не все боятся смерти только через судьбу тела,— попробовал я встрять в ее рассуждения. — Вы были в Майданеке, голубчик? — спросила она. Я не был в Майданеке. Видел концлагерь под' Гдань ском. Печи лагерного крематория были украшены букета ми цветов. Экскурсанты возлагали живые цветы в зевы печей, на обгорелые кости. — Печами Майданека заведовал инженер. Его ф а милия была Телленгер. Вернее, Телленгер отвечал за поддержание в печах постоянной температуры. Они выбра ли тысячу семьсот градусов. При такой температуре уд а в а лось пропустить через печи две тысячи трупов в сутки. Я была там в составе комиссии Международного Красного Креста. Везде был пепел, белый. На лагерном огороде эсэсовцы заставляли узников выращивать капусту. Выр а стали огромные кочаны. Чемпионская капуста. Вашему Мичурину не снилась. Ее ели и хозяева, и узники. Послед ние знали, что завтра их пепел превратится в следующий кочан... Но я о другом. Чертовски топят у вас,— она встала с дивана и прошла к дверям, раскрыла их. И продолжала говорить, обмахиваясь сумочкой: — Меня поразил рэкет эсэсовцев. Они торговали пеплом. За несколько граммов пепла поляки — родственники погибших — платили эсэ совцам огромные деньги, отдавали любые ценности Да. Живым нужна хотя бы щепотка праха от любимого человека... Этой мелочи я не учла... Ведь это так глупо —• лететь сюда, чтобы увидеть кусок грязного гипса и при коснуться к нему. А я — я! — здесь! Когда я узнала, что снимали маску, я уже ни о чем не думала — только при коснуться к нему еще раз... Ну вот видишь, Андрюша, ты победил, глупый мой! — Она опять погладила гипс и потом коснулась губами кончиков своих длинных пальцев, и продолжала: — Вы никогда не думали, голубчик, почему похорон ные процессии исчезли с улиц? Почему мы так быстро и скрыто провожаем граждан на тот свет? Не думали? А он,— она ткнула сигаретой в сторону маски Андрея Дмитриевича,— он думал! Он знал, что, когда у людей чернеет совесть, а вы хотите, чтобы она продолжала чер неть, вам не следует напоминать им лишний раз о смерти! Вот почему он ненавидел мою идею и проклинал меня каждый вечер по телефону. Он не расставался с теле фоном, как президент Джонсон... Он, между нами говоря, 372