Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

насте виднелись вмятины от комков упавшего с веток снега. Тучи извивались вяло, как махорочный дым. И я заметил тишину. Тишину, от которой зазвенело в ушах. Оказывается, я заметил тишину, потому что она исчезла. Дв а тяжелых танка вывернули из-за поворота. Они были по-боевому задраены, без видимых людей. И неслись прямо на меня в облаках снежной пыли. Не хотелось отсту пать за обочину, в сугроб, набивать снег в ботинки. И я сделал еще несколько шагов, рассчитывая на деликатность водителей. Но танки сокрушительно перли прямо на меня и передний пипикнул неестественно тоненьким голоском, требуя пространства. Я отступил. Снежная пыль, грохот и солярный выхлоп взвихрились вокруг. И очень скоро все опять затихло в лесу. — Не надо было отступать,— обязательно сказала бы мне женщина, с которой когда-то мы гнали котенка к деревне. — Вам следует вернуться в пятый класс,— буркнул бы я. — Они бы св.ернули, надо было немного помедлить. Конечно, если она вдруг явилась, то могла бы спросить, почему я здесь и как себя чувствую после аварии. Но она только смеялась, что я испугался танков. Когда-то она’ водила меня по тонкому льду Финского залива. Она виде ла, что я трушу, и специально уводила дальше и дальше от берега. Все это было. Финский залив, ледяной слабый припай, ветер... Теперь ее сын учится уже в восьмом классе и занима ется музыкой. По широким следам танков шагалось быстрее, и я з а п а рился. Сосняк кончился, к дороге склонились через канавы старые ветлы. Их тонкие ветки не удерживали снега, вер хушки деревьев были цвета охры, пушистыми, легкими Отмершие нижние сучья ржавились заскорузлыми ли< шаями. Слева за ветлами виднелась равнина с редкими переле сками, справа темнели свежие земляные обвалы. И сперва почудились в этих обвалах и отвалах следы войны. Но это ока зался карьер. На отвороте к карьеру стоял человек. Он был в ватнике, ватных штанах, валенках с галошами и солдатской ушанке. — Эй, чего делаешь? — спросил он, когда я подошел, — Гуляю. 347