Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

Погодка выдалась предштормовая. И надо было успеть отстреляться до того, как поднимется волна. — Командир,— сказал адмирал нашему командиру, взойдя по трапу и пожимая ему руку перед строем эки п аж а .— Я мечтаю увидеть настоящую торпедную стрель бу, я соскучился по лихому морскому бою! И он увидел лихой бой! Мы мчались в предштормовое море, влипнув в свои боевые посты, как мухи в липкую бумагу. Командир приплясывал на ящике. Ему не терпелось показать класс. В правой руке командир держал ку сок мела. Д л я перестраховки я вывалял мел в сахарной пудре. Эльза сидела за выносным индикатором кругового обзора и чихала от встречного ветра. Адмирал и ученики-командиры стояли тесной группой и кутались в регланы. Точно в расчетное время радары засекли эсминец-цель, и Поддубный победно проорал: «Торпедная атака!.. Ап параты на правый борт!» Турбины взвыли надрывно. Секунды начали растяги ваться, как эспандеры. И внутри этих длинных секунд наш маленький командир с акробатической быстротой з аскакал с ящика на палубу и с палубы на ящик. Прыг-скок — и команда, прыг-скок — и команда. Команды Поддубного падали в микрофон четкие и увесистые, как золотые червонцы. Синусы и косинусы, тангенсы и котангенсы, эпсилоны, сигмы, фи и пси арабской вязью покрывали пьедестал. Меловая пыль летела во влажные ноздри нашей старшей сестры Эльзы. Минуты за три до точки залпа Эльза спокойно прошла через мостик, дождалась, когда командир очередной раз спрыгнул со своего ящи ка-пьедестала, чтобы лично глянуть на экран р а д а ра, и единым махом слизнула с ящика все данные стрельбы, всякие аппаратные углы и торпедные треуголь ники. Атака з авалилась с такой безнадежностью, как будто из облаков на «Очаровательный» спикировали разом сто «юнкерсов». Червонцы команд по инерции еще несколько секунд вываливались из Поддубного, но все с большими и боль шими паузами. Его остекленевший взгляд, тупо застывший на чистой, блестящей поверхности ящика-пьедестала, вы р аж а л детское удивление перед тайнами окружающего мира. Хотя турбины надрывались по-прежнему, хотя эсми 338