Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

их следует тихо и при первой возможности списать к чер товой матери, а списывая — свести счеты листком характе ристики... Поэтому Борун только засмеялся. — Разве ж так можно, сапер? — сказал он.— Родим чик хватит! Алафеев наконец перевел дух и расхохотался тоже, потому что переминающийся с ноги на ногу, как аист, Синюшкин, жеребая кобыла на трех ногах и потирающий зад сержант — это было слишком смешно. Степан Синюшкин стал по-человечески и вытер слезы. Понять он ничего не мог. Ему казалось, что сапер, который пихнул Боруна, должен разом умереть, а стропила ко нюшни должны рухнуть и земля разверзнуться. Но ничего этого не произошло. И с того момента Василий Алафеев занял все' его мысли, все его воображение. И физическая стать Василия, и необузданность его бешенства, и удивительная без наказанность, и беспечное отношение к деньгам, и нахаль ная, победительная повадка с женщинами — все было для Степана недоступно и глубоко восхищало. Василий, раз вступившись за Степана, принужден был вступиться и второй, и третий. Получилось так, что демобилизовались они одно временно. И Степан увязался за Василием. Вместе они подались на Волго-Дон, вместе бросили Волго-Дон и попа ли на стройку химкомбината. За время, проведенное вместе, их отношения не менялись. Алафеев терпел Сте пана, снисходил до него. А Синюшкин жил в постоянном страхе отстать от Василия, быть брошенным, и мечтал заслужить равноправие и уважение. Но до этого пока было далеко. Хотя какая-то привычка к постоянному при сутствию рядом Синюшкина у Василия появилась. И Си нюшкин чувствовал это. 4 — Гад ползучий, вот ты где! — ска силий, ощупывая только что заправленный им новый шнур.— Перебило! Некрасов поднялся к Василию и лично убедился в том, что шнур до конца не сгорел. И это обрадовало его, потому что ожесточение на взрывника исчезло и не хотелось ули чать его в небрежной работе — Запасной шнур есть? — спросил Некрасов. — Хватит и остатка: до боковой сорок шагов, а там 272