Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

Вольнов вытащил из-под головы покойного шапку и закрыл ею лицо механика. Потом крикнул мотори сту: — Молчать пока! Тот испуганно кивнул. Вольнов повернул механика на спину и сложил ему руки на груди. Они были тяжелые. Вольнов достал но совой платок и связал им руки механика, потом попро бовал прикрыть ему глаза. Они опять раскрылись, тусклые, строгие. Казалось, Григорий Арсеньевич сер дится, что ему мешают лежать спокойно и слушать пере стук дизеля. — Не сердись,— сказал Вольнов.— Не надо сердить ся, механик. И заплакал, но не сразу сам понял, что плачет. Он понял это только тогда, когда почувствовал на губах теп лые капли. Обветренные щеки не чувствовали слез. Умер старый человек, старик, который прожил долгую жизнь. И нет ничего особенного в том, что он умер. Причи ны? Их слишком много для того, чтобы выбрать хотя бы одну. Просто старику не следовало идти на этот перегон. Ну тогда бы он умер на год позже и в больнице. А чем это лучше? Старик умер на ящике с запасными частями, под чавканье клапанов своего непослушного дизеля, среди штормового океана, на малом рыболовном сейнере. Скоро в трюмы этого сейнера посыплется горбуша и семга, и молодые, отчаянно веселые рыбаки Камчатки перевыпол нят план рыбодобычи. А потом кто-нибудь будет есть консервы, закусывать ими водку. И никто не вспомнит о том, как сейнеры вели через Арктику моряки-перегон- щики и один из них умер в Беринговом море на подходе к Петропавловску. А сын умершего погиб на Балтике совсем молодым. Молодым умирать страшнее... А дизель все сбавляет обороты... Вольнов крикнул мотористу: — Помогай! Он хотел завернуть механика в кошму. Он знал, что тело скоро совсем окоченеет, и тогда его будет не выпра вить. Моторист был молод и боялся покойника. Сейнер раскачивался неровными, неожиданными кре нами, а механик был очень грузен. Вольнов не мог спра виться один, а звать кого-нибудь еще он не хотел. Ему чудилось, что Григорий Арсеньевич не хочет сейчас многих людей вокруг себя. 9 В. Конецкий 257