Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

— Сестра все пела песни в бреду, давно это было, два дня... Я с ней все говорила, она молчит, но я-то знаю, что она слышит меня... Возьми на столе папиросы, они от астмы, но они лучше, чем ничего, если мужчина курит; она берегла их для сына, когда он вернется с войны... Нет других папирос, только от астмы, возьми пачку, сменяешь потом на хлеб, она все жд а л а сына, она писала что-то, потом стала петь песни и умерла'... — Где топор, тетенька? — спросила Тамара.— Я обко лю тебе платье, и мы поднимем тебя в кресло, и я затоплю печку и сделаю кипяток, ты понимаешь меня? — Возьми топор в кухне, там и колодки есть, дере вянные колодки для обуви, они будут хорошо гореть. Она берегла их. Зачем она берегла их? Возьми их... Холодно мне. Кипяточку-у-у! Она была обута только в домашние парусиновые туфли. Тамара обошла стол и села на кровать в ногах той женщины, которая уже умерла. — Тебе не надо больше валенки,— ск а з ала Тамара, стараясь не глядеть на тусклые глаза и скосматившиеся волосы. Но она все равно видела все это. И тогда кинула на лицо покойницы полотенце, а потом стянула с нее валенки. Возле изголовья лежа л оторванный от стены кусок обоев, на котором, очевидно обгорелой спичкой, было написано большими буквами: «Когда умру, зажгите эту мою свадебную свечу». Здесь же л ежа л а веточка белых засохших цветов, огарок тонкой свечки и спички. Тамара взяла спички, пошла к печи и стала совать в нее все, что попадалось под руки,— тряпки, веник, книги. Растопив печь, она переобула женщину в валенки. Тамара чувствовала, что женщина должна вот-вот умереть, и пото му решила не звать людей и не идти в больницу или в милицию. Огонь в печи разгорался, и теплый дым выплескивался в комнату. Но даже едкость дыма не могла перебить з а т хлый запах тления и нечистот. Все в комнате уже пропита лось смертью — мебель, книги на полках и ковры, висящие на стенах. Тамара нашла топор, обухом обила платье и пальто женщины и немного приподняла ее в кресло. Поднять до конца и посадить было не под силу. Женщина скрипела зубами от боли. Очевидно, падая, она повредила себе что- то внутри. Иногда она замирала, пристально глядела на Тамару, называла ее ангелом. Она называла ее ангелом не так, как говорят, когда хотят тепло обратиться к человеку, 18