Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

Отправился в Петрозаводск Глеб неожиданно. Он не собирался этой весной никуда уезжать. Зимой, вернувшись из последнего рейса, сын сказал: — Баста, мать. Надоело на перегонах. Платят мало, работа адская... Ну ее к черту, пора еще что-нибудь пэед- принять в моей биографии. — А что такое перегон? Глеб усмехнулся, выпятил нижнюю губу, щелкнул по ней пальцем, сказал: — Перегон — это чаще всего караванное плавание. Катится по морю целая гоп-компания разных судов. Един ственная задача — пройти из пункта А в пункт Б. Все. Как в четвертом классе. Ни груза в трюмах, ни других каких задач... Ясно? — Не понимаю, почему ты раньше этим занимался, если это тебе не нравится, Глеб? У тебя нет в жизни сюже та... Ты все мечешься... Сын засмеялся и опять щелкнул себя по губе. — Не щелкай так, эго неприлично, ты не маленький, тебе уже тридцать-лет,— сказала Мария Федоровна. — Вот я и решил, что пора сочинить себе сюжет,— сказал Глеб.— Радуйся, мать! Два годика я буду, оче видно, околачиваться на берегу, дома. Надо учиться в мореходке. Надо высшее образование получить. В наши времена без.высшего образования ни на один приличный пароход не пускают штурманов. И он на самом деле начал сдавать экзамены на курсы при Высшем мореходном училище. Наступил странный период мирной и спокойной жизни, когда каждую ночь мать слышала за шкафами дыхание сына, который никуда не собирался уезжать. Она просы палась ночью много раз, но мысли о смерти, которой она боялась, не тревожили ее в ночные часы бессонницы. Она думала об обеде, который будет готовить завтра; о неизве стной женщине, которая вчера спросила Глеба по телефо ну; о билетах в кино, которые сын обещал купить, и о том, что он обещал сходить в кино с ней вместе. А утром Глеб делал зарядку — и надо было бояться, чтобы он не очень шумел и не тревожил соседей. Все было как в порядочных семьях. И вот однажды пришел пожилой толстый человек. Он пришел к Глебу, а Глеба не было дома. Битов, Григорий Арсеньевич,— представился он. И сел, растопырив колени градусов на сто двадцать. Его животу иначе не было куда опуститься. На нижней 167