Конецкий, В. В. Путевые портреты с морским пейзажем : повести и рассказы / Виктор Конецкий. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1984.

обнялись и неумело поцеловались. Очевидно, они доста точно помудрели и постарели, потому что ни тот, ни другой не разыгрывали невозмутимость. — Я знал, что ты прилетишь! Я знал! — бормотал Маня, стискивая шаталовские ребра так, что тот крях тел.— Я убежден был: если ты жив, то прилетишь! Они стояли посреди каюты плавбазы подводных лодок. Один в трусах, другой — в шинели. З а бортом плескала близкая волна. За иллюминатором вспыхивал на далеком мысу маяк. — Я знал! — твердил Маня. — Перестань! — сказал Шаталов, оттянул резинку на трусах командира «стовосемнадцатой», а потом отпустил ее. Резинка щелкнула по животу Мани. — Черт возьми! Это ты?! Ты! — говорил Маня и стукал кулаком по плечу друга. — Говори, кому надо бить морду, кто тебя здесь обидел? — спросил Шаталов. — Меня? Обидел? Никто меня не обижал... — Оденься, б алда ,— сказал Шаталов .— А потом рас скажешь все по порядку. — Это правильно, это я сейчас сделаю... Я тут Пашку встретил недели две назад... Передай-ка китель, он на кресле... Пашка к нам подлодку перегонял Северным путем, а потом я его встретил. И он рассказал, по правде говоря, про тебя, про то, как у тебя дела сложились... — Я тебе все про себя объясню, а сперва скажи, что за дрейф, в котором ты лежишь? Что с тобой случилось? — Ах, вот ты о чем?! Тебе причины нужны! А просто так, без причин ты бы ко мне прилетел? Если б я тебя на праздник позвал? — Праздник — тоже причина,— немножко растерян но сказал Шаталов, вглядываясь в лицо Мани. Высокий капитан третьего ранга, который тщательно застегивал китель, был сейчас совсем не похож на прежнего Маньку.. Он погрузнел, лицо потвердело. Флотские погоны рядом с этим лицом не казались нелепыми как было когда-то. — А совсем без причин? — спросил Маня. — Я вижу, ты научился шутить, Алексей,— сказал Шаталов и нахмурился. — Я мог двадцать раз слетать к тебе, перевести деньги,— наконец сказал Маня .— Но я решил, что тебе важнее побеспокоиться о ком-то другом и немножко з а быть себя, свои беды. Я знал, что рассердишься, если не будет никакой причины вызова. 143