Конецкий, В. В. Повести и рассказы : [для старшего возраста] / Виктор Конецкий ; рис. А. Борисенко. - Ленинград : Детская литература, Ленинградское отделение, 1991.

осень, эти самые места, ветреные погоды, кислые лица зимовщиков, веселый лай их собак, громоздкий и тяжелый ящик, который так трудно было погрузить в местную лодку — дору; раздражение зимовщиков на умершую повариху, на то, что она портила им на строение целых полгода... Старпом откинулся к борту и отдраил иллюмина тор, высунулся. Шебуршание льда и снега. Скрипу чие стоны замерзающего моря во тьме. Казалось, море скрипит зубами, из последних сил сопротивляясь на ступающей зиме. Снег втыкался в воду, серая пелена колыхалась на слабой волне между прошлогодних еще льдин. Старпом думал о том, что, если темпера тура сейчас понизится на два-три градуса, катер влипнет в лед, а судно не сможет подойти обколоть катер из-за малых глубин... Какое-то проклятое место эти Новосибирские ост рова. В прошлом году — история с поварихой... Толь ко в прошлую осень теплее было, и лед еще не стано вился, дули зюйдовые ветры, резвая волна гуляла... Дору тащили на буксире за катером, и лопнул бук сирный трос, и дора пропала во мраке, ее искали сут ки и не нашли, и решили, что она утонула. Капитан дал радиограмму о том, что контейнер с трупом погиб. А когда снялись с якоря, случайно милях в тридцати обнаружили дору и в штормовую погоду ловили ее. Однако кто-то из Севморпути поторопился, и в Яро славле выдали родственникам пустой свинцовый гроб с запрещением вскрывать его. Гроб погребли по всем правилам. И когда они пришли в Тикси, оказалось, что нужно самим хоронить повариху. Потом это, ко нечно, всплыло, начался ужасный скандал, история чуть было не попала в газеты... И виноваты оказа лись, конечно, моряки. Они сутки болтались на ка 182