Конецкий, В. В. Повести и рассказы : [для старшего возраста] / Виктор Конецкий ; рис. А. Борисенко. - Ленинград : Детская литература, Ленинградское отделение, 1991.

Он взял графин и почему-то вспомнил зимнюю штормовую Атлантику, совершенно ровные по вели чине, огромные валы с дымящимися вершинами, тя желые, неотвратимо накатывающиеся на траулер; стремительный кивок мачт навстречу каждому из них и лицо мастера по рыбодобыче Ершинина с выби тыми зубами, с напряженной ухмылкой на плоских растрескавшихся губах: «Держись, паря! Все на свете корытом крыто!» И от этого воспоминания, от того, что он никогда больше не увидит ни этих валов, ни кивка мачт, ни полос сдутой ветром пены, ни ухмылки Ершинина, Шаталову стало горько и обидно. Он аккуратно поставил графин на стол, сказал: — Держись, Оля, все на свете... — он вовремя удержался. Она с притворной небрежностью махнула рукой, попросила: — Знаешь, ты выйди, а я форточку открою... Душно, накурили мы с тобой... А ты простужен... «Пожалуй, — думал он, расхаживая по коридо ру, — мы с ней чересчур быстро понимаем друг друга. В чем-то мы похожи. Но усталости у меня нет. Все неприятности в моей жизни происходят только от самого меня и касаются — лупят — только по мне од ному... А Ольга странная женщина. Она, очевидно, из тех, для кого любовь — счастливая или несчастная — это самое главное в жизни... Как плохо, что в момент встречи с Маней она любила другого. Если бы не это... Вот что я сделаю: измерю этот коридор шагами. И ес ли число шагов четное, то завтра я еду в Управление и выколачиваю две тысячи рублей в счет оконча тельной расплаты. Потом я вылетаю в Москву, а от туда проще выбираться дальше. Послезавтра я в Ха баровске. Противная вещь — эти посадки. Уши болят 151