Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

Стармех Иван Андриянович спорил аргументированно, говорил, что, может быть, в двадцатые годы и сняли фильм о Разине, но видеть тот фильм Фомич не мог, а про новый фильм только шли разговоры, потому что его Шукшин собирался ставить, да вот помер... Фомич обратился ко мне за поддержкой, я склонился к точке зрения стармеха. Тогда Фомич и бросился за помощью к верному помогале и — бряк! — Степан,— говорит,— Тимофеевич, ты с тридцать де­ вятого года, значить, все помнишь... так... Вот тут-то произошло остолбенение. Арнольд Тимофеевич не тот человек, который способен делать веселую рожу при плохой игре. Он ткнул вилкой в студень, подцепил кусок и нормально уронил по пути к своей тарелке в чай Галины Петровны. Галина Петровна, несмотря на гипертонию и мерцания, капельку чего-то тони­ зирующего пропустила и потому стесняться не стала и вы­ сказала разом и в адрес супруга, и в адрес его верного по­ мощника одно только соображение: — Старые вы уже, дурачье такое, а все о ерунде спорите! — Вот, значить, и хорошо, что старые,— выходя из остолбенения, заметил Фома Фомич.— Правильно я, Ар­ нольд Тимофеевич, говорю? Чем старее, значить, тем осто­ рожнее плавать будем! А перестраховочка-то на море-океане еще никому не повредила, значить. — Да-а! — многозначительно заметила супруга.—А кто новую машину разбил? Кто на крышу поставил? Ты! А с ка­ кой перестраховочкой-то ездил! Смотреть противно было! Фома Фомич потер красный шрам на лбу и по своей привычке задумался. А мой старый соплаватель Иван Ан­ дриянович дернул себя за слоновое ухо, и что-то такое мелькнуло в его маленьких глазках, что меня вдруг озарило: весь разговор про кино и Разина возник за праздничным столом не самотеком, а с заранее обдуманными намерения­ ми хитрого Ушастика. — Эт как так: на крышу поставил? — строго вопросил Фома Фомич супругу.— Сама она на крышу, значить, сподо­ билась трахнуться! И ты тут не к месту вопросы поднима­ ешь, значить! Цыть! Сдаваться капитан «Державино» не собирался. Полней­ шую власть на супругой Фома Фомич демонстрирует триж­ ды в сутки — в завтрак, в обед и за ужином. Каждый раз в дверь кают-компании, широко ее распахнув, входит пер­ вым наш Фомич, а за ним супруга. Чтобы, значить, экипаж 83