Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

«Красивая жизнь»,— скажут 99,999% людей на пла­ нете. И правильно скажут. Только путь к причалам этой жиз­ ни не бывает красивым. И это не в переносном, а в прямом смысле. «Леваневский» угодил не в хороший шторм, а в нормаль­ ный ураган. И было это как раз в тех местах, где штормовал и по­ гибал наш герой боцман Росомаха — в Баренцевом море, недалеко от острова Колгуев. Правда, в ураган угодил я. Данелия и Таланкин бросили писателя на произвол судьбы на Диксоне. Они опаздывали в Мексику и должны были лететь домой на самолете, а я оставался на ледокольном пароходе «Леваневский», чтобы отметить командировочное в Архангельске, прибыв туда морским путем. — Такого количества SOS ob не слышал даже Ной! — изрек наш радист Юра Комаров, пытаясь обедать на четве­ реньках в кают-компании. В кресла залезать было опасно — их вырывало с корнем. А скоро подумать вплотную о SOSe пришлось и нам — волнами заклинило руль или что-то сломалось в рулевой машине. На палубе были понтоны, катера, вездеходы, огром­ ные автофургоны — радиолокационные станции, то есть судно было перегружено и центр тяжести его находился не там, где положено, а черт знает где. Но SOS давать оказа­ лось бесполезно. Никто не мог успеть к нам, кроме ледо­ кола «Капитан Белоусов», который штормовал в сутках пути. За эти сутки я точно осознал разницу между писателем и режиссерами: когда режиссер разгуливает по Мексикам или Парижам, сценарист изучает жизнь, как говорится, «на местах». Ну, с этими несправедливостями мы давно смири­ лись. Привычка к подобным обидам передается сценаристам уже генетически. А вот когда старик «Леваневский» разок лег на левый борт градусов на тридцать пять, когда он за­ думался в этом положении, решая, стоит ли ему обратно подниматься, или спокойнее будет опуститься в мирную и вечную тишину, или лучше просто-напросто стряхнуть со своей шкуры все понтоны, катера и передвижные радиолока­ ционные станции, вот в этот момент, который, правда, был отчаянно красив, ибо шторм сатанел над морем Баренца при безоблачном, чистом черном небе и полной луне и гребень каждой волны, которая перекатывала через «Леваневский», 544