Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

Внешняя повадка такая. Переступить порог кают-компа- нии не может прямо и по-человечески. И с миской супа и без миски Анна Саввишна переступает порог, широко качнув над порогом бедрами, как старомодный пилот на У-2 крыль­ ями; одновременно она еще вздергивает голову высоко и свое­ нравно — мол, вы! которые здесь сидите! я вам, бездельни­ ки и дармоеды, насильники и фулюганы, дам прикурить! Короче говоря, в момент пересечения порога кают-ком­ пании тетя Аня смахивает на клодтовских коней с моста ее имени в Ленинграде (имею в виду Аничков мост). И каждо­ му командиру, сидящему за столом, становится ясно, что если он полезет ее насиловать, то тетя Аня при первом удобном случае выльет претензионщику за шиворот миску горячих кислых щей. И не миновать ему этой кары, как и сковородки затем в аду. Начало насильнической мании тети Ани, по данным Ушастика, таково. Любому флотскому человеку известна мазь «слоанс». Это жутчайшей жгучести и ядовитости мазь. Существует «слоанс» и в виде жидкости. На флаконах и на картонной упаковке изображен один и тот же мужчина с мощными черными усами. Моряки считают его изобрета­ телем и зовут Трейд Марк. На инструкции к мази изображен во весь рост еще и голый мужчина. В том смысле слова «голый», что на нем и кожи нет — только мышцы. И к каж ­ дой мышце нарисована стрелка и название болезни. Чтобы вы, узнав название своей хвори, знали, куда «слоанс» вти­ рать. Если, например, эта жуткая мазь попадает вам в глаз, то считайте, что вы его больше не увидите. Излечивает мазь от массы безнадежных болезней, ибо через минуту после начала втирания ее вы начисто забываете обо всех болях, кроме одной — от мази. Еще на заре морской карьеры наша тетя Аня предпри­ няла попытку вылечить легкую поясничную невралгию «сло- ансом». Обладая, как я уже говорил, врожденной широтой натуры, молоденькая Анечка подливки не пожалела и плес­ нула на поясницу с русским размахом. Дело было поздним вечером в океане, а жила Анечка в каюте одна. Потому обратиться за экстренной помощью, когда снадобье подтекло ниже ватерлинии, не могла ни к кому. Да и вообще положение Анны Саввишны было, по образ­ ному выражению Ивана Андрияновича, «пикантный нюанс». Пометавшись по каюте, поподвывав, смочив всякие места водой из умывальника, тетя Аня открыла иллюмина­ 50