Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

глаза твои бесстыжиеі Чего вылуплять-то ихі Белого света не видела, ведьма?!» А шоферюге в самосвале сон снится, что ему в Ялту, в санаторий «Красный партизан», бесплатную путевку дали... Тишина... Мир, покой, над дальним полем солнечный луч пробился, березки у будки... Вдруг: чух-чух! Рельсы — гу-у, гу-у, гу-у! Поезд!.. — Сядь и не гуди, ради всего святого! Кому сказано?! — Тс! Поезда еще не видно, а только звук. Ну, мелиора­ тор сразу мотор запустил и газанул от нетерпения на хо­ лостых оборотах. Мотоцикл — уу-выжж-шах!!! Из глушите­ ля сивке-бурке в нос струя газа — жжах! Сивка со сна как шарахнет от мотоцикла взад! Хомут-то на голову, оглоб­ ли — в тучу, дед с хлыстов — кувырк в кювет, корабельные сосны в самосвал — бух! Шоферюга врубает заднюю — и на «Жигуленка»! Тот как раз под кузовом поместился, тягу порвал какую-то, ковш с горячим асфальтом на счастливого аптекаря и племянника опрокинулся — тонн пять. Ладо спрашивает у Гурама Асатиани: «Гамараджоба, дорогой, куда мы приехали? Почему темно так? Не знаешь? А что ты знаешь?» Гурам говорит: «Мы не приехали, мы куда-то упали — вот что я знаю, дурак набитый!..» Кошмар! Свя­ тых выноси! Тс! Тихо! Поезд мимо проносится — гул, лязг, там-тарарам — ничего не слышно! — іш того, как дед из кювета орет, как сивка брыкается, как шоферюга матюга­ ется... Поезд, конечно, международный, «Париж — Москва»: стекла блестят, занавески развеваются, Володька Высоцкий в вагоне-ресторане Гамлета разучивает: «Быть или не быть?..» Мужик от козы к самосвалу бежит, кулаками трясет, шоферюга из кабины выскочил, за пьяную голову схватился — на такой-то случай везде ГАИ найдется: про­ верять повезут, гады! Сто двадцать тонн горячего асфальта на новенькие «Жигули» вылить! А тетка-дежурная все вни­ мание на поезд — службу правит. Последний вагон отвих- лял, она — палец на кнопку, флажок в чехол. Чуть шлагбаум приподнялся, парень с девкой — фьють! — к желанному перелеску; девка-доярка еще на прощанье тетке язык по­ казала, красный, как «Жигули». Умчался мотоцикл. И — тишина. Сивка старая, умная, успокоилась быстро, уже с телегой поперек шоссе стоит. На самосвале мотор заглох навеки. Дед из кювета вылез, кнут ищет. Ну, Гурам и Ладо из-под горячей кучи на гудок давят, SOS подают, но только их совсем не слышно. Тишина... И вдруг: «Бе-е! Бе-э-э! Б-э-эа!» Это шлагбаум бабу-ягу на 501