Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

Теперь следовало навестить парикмахерскую — и я го­ тов к арктической навигации. К сожалению, полубокс не получается, ибо в парикма­ херской у морвокзала обеденный перерыв. Рейсовым катером на «Державино». Там кавардак. Пута­ ница со сменой экипажа. Приезжают люди с разных судов. У троих не пройдена медкомиссия, у четырех нет справки по КИП ам (кислородно-изолирующим приборам), нет печати на санпаспорте у четвертого механика... А приказ отойти до полуночи — кровища из ушей, но исчезнуть из Мурманска этими, так быстро текущими сутками. Фома Фомич Фомичев нервничает, трепыхается и все время повторяет, ища у меня моральной поддержки: «Мы, значить, не почту возим! Куда лететь-то, голову, значить, сломав?..» Его супруга легла спать после дорожных потрясений. На борту нет доктора. Забурился где-то в городе. По­ является под мухой. К моменту оформления отходных документов выясняется, что: а) доктор первый раз в жизни на пароходе; б) первый раз идет в море; в) доктор сам не проходил комиссии в Л е­ нинграде и вообще не имеет санпаспорта. За мой автограф на него оформляется пассажирская судовая роль. Получены вода, овчинный тулуп, бункер, пять шапок, пять теплых роб и две куртки на вате... Фома Фомич показывает мне отходную диспетчерскую РДО для штаба на Диксоне. Там он указывает, что ужасно слабым местом судна (по устным данным прежнего капита­ на) является район борта справа у машинного отделения. Отговариваю давать такую РДО: не следует с места в карьер раздражать штаб сообщениями о слабости какого-то борта, у какого-то «Державино», по данным какого-то капитана и еще до того, как мы увидели хоть одну льдинку,— в штабе ледовых проводок на Диксоне сейчас кутерьма куда больше и серьезнее нашей судовой; товарищи там сразу подумают о явной перестраховке и начнут потом относиться к «Держа­ вино» с подозрением и уничижением. Андрияныч держится на отходе с олимпийским спокой­ ствием. И мы опять чаевничаем, теперь в моей каюте. Конеч­ но, и того и другого дергают по всяким делишкам, но это не мешает Андриянычу рассказать об отце Андрея Рублева, нашего матроса из Архангельска. Отец Рублева прославился с довоенных времен великолепным упрямством. В сороко­ 40