Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

если начали сбавлять обороты, значит, подходим к заливу и к месту приемки лоцманов, то есть втягиваемся в узость, а в узкости старший механик должен сам быть в машине. Интересуется, почему я его не предупреждаю, что входим в узкость. Объясняю что и как, рекомендую отдохнуть еще минут сорок. Сияние в черной пропасти небес перемещается к зениту, слабеет и меркнет. — На румбе ноль! — Так держать! — Есть так держать! Делать абсолютно нечего. Иду в радиорубку. Маркони — главный хранитель музыки: магнитофон, проигрыватель, пластинки и записи в его заведовании. Спрашиваю, есть ли на борту «Голубка» в исполнении Шульженко. — Что это вас на музыку потянуло? — Сантименты. Молодость вспомнилась. — К концу рейса всегда что-нибудь неподходящее вспо­ минается. «Голубка» есть. На обороте «Простая девчонка». Вы сами найдите. У меня сейчас Ленинград будет, а при сиянии проходимость аховая, будь они неладны, эти поляр­ ные штучки... Нахожу на полке-стеллаже «Голубку» и ставлю на про­ игрыватель. Хорошо, что полный штиль и не качает. Сажусь на вращающееся кресло второго радиста и слушаю голос молодой Клавы Шульженко. Рядом пищит из приемника морзянка и стучит на машинке маркони. Он в наушниках — Шульженко ему не мешает. Да и громкость я сделал сла­ бенькую. По корме остров Кильдин. Апатиты, Петрозаводск, Ле­ нинград, набережная Лейтенанта Шмидта. По носу Север­ ный полюс. Тарам-там-там... Тарам-там-там... Когда из Гаваны милой отплыл я вдаль, Лишь ты угадать сумела мою печаль... Заря золотила ясных небес края, И ты мне в слезах шепнула: «Любовь моя!»... ...Итак, будет серый ленинградский декабрь, оттепель, черные отвалы снега возле разбитого тротуара бывшей Ди- набургской улицы. Из водосточных труб будет с утробным іулом обрушиваться оттаявший лед и высыпаться под ноги грудами чистейших кристаллов. По Екатерингофке под де­ ревянным Гутуевским мостом будет плыть незамерзающая, 354