Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

но исполнять капитанские обязанности, потому что мы все- таки в Баренцевом море плывем, а не на дачном огороде грядки копаем. Все это докладывал Иван Андриянович сбивчиво и с на­ стоящим волнением. Степень необычности состояния стар- меха я почувствовал еще в рубке, когда он врезал по судово­ дителям «Державино» за астрономическое количество ре­ версов без всяких шуток и смягчающих горькую истину интонаций. В результате сбивчивости Ивана Андрияновича только потом выяснилось, что клизму доктор ставил не Фоме Фоми­ чу, а Галине Петровне — она, как и положено коварно обманутой жене, наглоталась седуксена с эуноктином, изо­ бражая самоубийство на почве ревности. «Интересно,— подумал я,— как бы вела себя к концу рейса и в подобных кошмарных обстоятельствах Жюльетта Жан или Мария Прончищева?» В конце концов, ведь это факт, что Галина Петровна повторила тернистую дорогу этих отважных женщин (в гео­ графическом смысле слова, естественно). Фомич был не так уж плох, как выходило из рассказа стармеха. Но, прямо скажем, я без труда понял, что психи­ чески он травмирован. — Во! Слышишь? Во, как храпит подруга жизни, а? — слабым голосом спросил он меня с дивана, на котором полулежал, укрывшись нашим общим, честно отслужившим свое тулупом. Галина Петровна храпела богатырски. О чем я и сказал Фомичу. — Виктор Викторович, значить, у меня к тебе просьба. Сядь. Я сел, почему-то вспомнив, как когда-то попросила меня сесть Вера Федоровна Панова. — Все знаешь? — спросил Фомич. — Все,— сказал я. — Коэффициент усталости у меня превзошел норму, значить,— сказал Фомич. И я увидел, как блеснула в уголке его глаза влага. Груст­ но все это было. — Ты человек, конечно, заслуженный и интересный, но только тут такой гутен-морген со мной получился, что доведи-ка пароход до точки. К сожалению, я из тех типов, которые ради острого словца не пожалеют и отца; потому на языке так и заверте­ 347