Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

Попробуйте. Мне, например, не помог даже писательский опыт. Как- то хромает стиль. Нет музыкальности и ритма прозы. В рай­ он туманности Андромеды улетучился юмор. На самом дне морской жизни в самый мой черный день не было штормов, сигналов о спасении души и окровавлен­ ных тельняшек. На дне морской жизни тихо, как ночью в покойницкой или уже утром в вытрезвителе. На древний Корчев мы шли из Италии. В каюте висела ветка с лимонами и торчал из ржавого железного ведра сардинский кактус. В ночь с 8 на 9 января 1969 года зазеленели на экране радара отметки далеких коктебельских гор Карадага и Сю- рю-Кайя. Было холодно, прогнозы обещали тяжелый лед в Керченском проливе. Около четырех часов ночи я сменил очередную карту, перенес на нее точку и увидел на берегу Керченского про­ лива набранное мелкими буковками название «Тамань». «Повесть эта отмечается каким-то особенным колори­ том: несмотря на прозаическую действительность ее со­ держания, все в ней таинственно, лица — какие-то фанта­ стические тени, мелькающие в вечернем сумраке, при свете зари или месяца». Так писал Белинский. Я рад был бы приветствовать любую таинственность и фантастичность. Я с удовольствием послушал бы песенку коварной девушки-контрабандистки о старых корабликах, приподнявших крылышки, разметавшихся по морю в злую бурю. Коктебель и Тамань навевали романтическое настрое­ ние. И я даже измерил расстояние по карте от торгового порта Керчи до Тамани. Авось выпадет свободное время — смотаюсь на рандеву с тенями Лермонтова и Печорина. Хотя я знал, что грузиться мы будем сложным грузом на Сирию и Ливан — триполифосфат и стальной прокат, части земсна­ рядов и бумага, автомобили и проволока, рельсы и синиль­ ная кислота — около двухсот наименований общим весом более семи тысяч тонн. Такая погрузка сулила бессонные ночи, общее истоще­ ние и значительную потерю нервных клеток, которые, как известно, не восстанавливаются. Но я еще не знал, что впереди ждет меня самое дно казенных неприятностей, и, перечитывая рваные фразы радиограмм, где сообщался 280