Конецкий, В. В. Полосатый рейс : [повесть, рассказы, сценарий] / Виктор Конецкий. – Санкт-Петербург : Северо-Запад, 1994. - 619, [1] с.

Почему морские рассказы так легко превращаются в «травлю» и так легко забываются? Вероятно, потому, что в «травле» чересчур много выдумки, то есть лжи. А откуда она? Ведь основная штурманская, судоводительская запо­ ведь: «Пиши, что наблюдаешь!» И эта заповедь въедается в морское нутро: никогда не писать в журнал того, чего не наблюдаешь; всегда писать даже то, что кажется неверо­ ятным, если это невероятное наблюдается. (Случаи заведо­ мой «липы» не рассматриваются.) Писание, как и судовождение, тоже серия решений, но процесс медлительный, результат его всегда остается за горизонтом, и о быстрой проверке правильности посылок не может быть и речи, как показывает мне собственный опыт. Необходимость для писательской и морской профессии прямо противоположных черт характера является, может быть, причиной того, что пишут моряки чертовски много, но значительных писателей из этой среды вышло мало. Однако это не значит, что судно, корабль, не культивиру­ ет в человеке черт, необходимых художнику. И парус, и же­ лезо требуют от экипажа тщательных, аккуратных, моно­ тонных, предусмотрительных забот — иначе всех ждет ги­ бель. Длительные заботы мы способны вынести только в том случае, если привязаны к предмету забот не за страх, а за совесть и любим его взыскательно. Черты характера людей моря наглядно отразились в облике портовых городов. В сложном искусстве архи­ тектуры, где гармония проверяется не только алгеброй, но и геометрией, дух людей моря проявляется отчетливо. От мачт и рей — строгость ленинградских проспектов и на­ бережных. Даже высота потолков имеет истоки в судовой архи­ тектуре. Петр, например, был моряком и привык к низким потолкам кают. На земле ему хотелось или привычно низ­ кого подволока, или очень большой, небесной свободы над головой. Любое мореплавание — и парусное, и нынешнее — древ­ нейшая профессия и древнейшее искусство. Оно умрет еще не скоро, но оно стареет уже давно. Все стареющие профес­ сии и искусства, как уводимые на переплавку пароходы, хранят в себе нечто приподнимающее наш дух над буднями. Но передать это словами — безнадежная затея. Такая же, как попытка спеть лебединую песню морской профессии, не поэтизируя ее старины, хотя старина эта полна ограни­ ченности и жестокости. Моряк слушает не «голос моря», 9