Конецкий, В. В. Никто пути пройденного у нас не отберет / Виктор Конецкий. - Москва : ACT ; Санкт-Петербург : Астрель-СПб, 2010. - 476, [1] с.

Виктор Конецкий органов рыбоохраны (за исключением кораблей ВМФ и пограничной охраны), запрещается подача судами гудков, полеты самолетов и вертолетов ниже 4000 м, стрельба, д о ­ быча рыбы, морских животных, растений и посещения лежбищ котиков и бобров». Котики и бобры могут спать спокойно. И Беринг тоже. В Москве до +19°, в Ленинграде до +15°. Неужели еще так тепло? Когда поздней осенью выходишь из Арктики, всегда вертится в башке: а дождутся меня ленинградские арбузы, валяясь в своих деревянных клетках-загонах на Петроград­ ской стороне?.. Правда, нынче за арбузами такие очереди, что я обхожу их по дуге с радиусом метров сто... На вулканах Камчатки — кубанки туч. Откачка из третьего трюма идет тяжело. Воды оста­ лось там по пояс, но это уже, конечно, не вода, а жижа, черная тягучая мразь, в которой на плавных кренах тяж е ­ ло колыхаются всплывшие доски. Матросы в поясных бахилах голыми руками выбирают из льяльных колодцев намокшую мразь. Ни слова жалоб или кряхтений . О тлич ­ ный экипаж , замечательные ребята, молодчина боцман. Ну, конечно, и элемент материальной заин тересованно ­ сти есть. Рейс югом обозначает обязательный заход в Сингапур, а нет на планете лучшей отоварки , нежели в Городе львов. Тихий океан был тихим. Он штилевал в какой-то бла­ женной истоме после недавнего злого шторма. Ветерок всего балла четыре прямо в корму. Потому даже не свистит. Пустынная серая вода. Я прошел в корму, чтобы постоять там и поглядеть в кильватерный след, одиноко и бездумно поглядеть, без всяких философий. Стою, бездумствую над бело-зелено-голубым кильва­ терным следом, вибрирую вместе с фальшбортом, на кото­ рый облокотился. И вдруг слышу тихую песню: 430