Конецкий, В. В. Ледовые брызги : из дневников писателя / Виктор Конецкий ; [худож. Л. Авидон]. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1987. - 541, [2] с. : ил.

В год моего рождения Чехову было бы всего 69 лет. В последнем бреду Антону Павловичу мерещился ка- кой-то матрос и японцы. Странно, что никто из мемуаристов не обнаружил сходства между Зощенко и Чеховым. А оно есть и во внутреннем их мире, и во внешней манере вести себя: всежизненная борьба с болью и болезнью, мужество, от­ ношение к женщине, одиночество... Странно, что в Монте-Карло Чехов сильно увлекся рулеткой. Странно потому, что кажется, будто Антон Павлович был полон желанием жить, а не самой жизнью. Пушкин всегда был полон самой жизнью, д аж е за несколько часов до дуэли, хотя его психическое состояние было чрезвы­ чайно тяжелым. Чехов: «Как я буду лежа ть в могиле один, так в сущности я и живу одиноким». Конечно, не в такой форме, не с таким количеством цитат и полуворованных размышлений, но про все выше- написанное мне подумалось за те несколько часов, когда «Колымалес» скользил по штилевой воде пролива Лапе- руза и с левого борта, похожий на парусник, торчал из тихой, сонной воды Камень Опасности. И еще одно литературное воспоминание, мотив, н а ­ кладывалось: «Девушка пела в церковном хоре...» Мало кто знает, что это стихотворение написано Бло­ ком после цусимского побоища. В Японском море всегда вспоминаешь Цусиму. Ехать на ту войну Чехов собирался не журналистом, а врачом... Могила Исикава Такубоку на северном берегу острова Хоккайдо. Она и проходила у нас по левому борту. Н а северном берегу, Где ветер, дыш а прибоем, Л ети т н ад грядою дюн, Ц ветеш ь ли ты, как бывало, Шиповник, и в этом году? Октябрь — шиповник, должно быть, облетел и в Япо­ нии...