Конецкий, В. В. Ледовые брызги : из дневников писателя / Виктор Конецкий ; [худож. Л. Авидон]. - Ленинград : Советский писатель, Ленинградское отделение, 1987. - 541, [2] с. : ил.

«Бухта Чехова — незначительно вдается в берег в двух милях от устья реки Красноярки. Берега бухты вблизи входных мысов высокие, вдоль них тянутся рифы, на ко­ торых разбросаны надводные осыхающие камни. Берег вершины бухты низкий и песчаный. В бухту впадает мел­ ководная речка — Чеховка. Глубины в бухте до 5 метров. На северо-восточной стороне ковша рыбозавод. Город Чехов — расположен на берегах устьев речек Чеховка и Рудановского. В городе находится предприятие рыбной промышленности. На подходах к городу Чехов приметно ЖЕЛТОЕ четырехэтажное здание». Хорошенькие места увековечивают здесь память Ан­ тона Павловича... Ночью после чтения «вразброд» сахалинских произве­ дений Чехова мне стало гнусно-стыдно своего бездумного отрицания этих вещей раньше. Кажется, я д аже напеча­ тал где-то, что «Сахалин» можно употреблять вместо лю­ минала, а вот «Мисюсь, где ты?»— вершина. Все потому, что «Сахалин»-то я ни раньше, ни теперь не читал толком от начала до конца. И вот встретил чеховское «дай мне бог никогда ничего не говорить про то, чего не знаю», и душа моя стыдом уязвлена стала. Воздерживаться от суждений там, где не знаешь как следует вопроса, так же трудно русскому человеку, как и не оставлять автографов в общественных туалетах. Занятно, с каким постоянством к концу каждого рейса начинает тянуть на классику и цитирование! В записных же книжках Чехова ничтожно мало цитат — две-три все­ го, включая строку из Лермонтова... «Между «есть бог» и «нет бога» лежит целое громад­ ное поле, которое проходит с большим трудом истинный мудрец. Русский же человек знает какую-нибудь одну из двух этих крайностей, середина же между ними ему неин­ тересна, и он обыкновенно не знает ничего или очень мало». В бога Чехов не верил. Но ему иногда казалось, что умирает в человеке лишь то, что поддается нашим пяти чувствам, а что вне этих чувств, что, вероятно, громадно, невообразимо, высоко,— остается жить. Мы не знаем то ­ го, что за гробом, но знаем из обыкновенного опыта, что наша ПАМЯТЬ об ушедших может быть громадной, не­ 524