Циркунов, И. Б. Саамские языки или саамские диалекты // Наука и бизнес на Мурмане. - 2010. - N 2 (69). - С. 5-14.

И. Б. Циркунов. СААМСКИЕ ЯЗЫКИ ИЛИ СААМСКИЕ ДИАЛЕКТЫ 7 требность использовать свой родной письменный язык. Но эта сентенция не может выполнить свою объяснительную функцию. Причина непрививаемости, невживаемости письменного саамского языка в своём народе нам представляется в том, что мы имеем дело с нацией, которую считаем цивилизованной, но её цивили­ зованность имеет нетекстовое происхождение. Прежде всего, поясним, что мы будем понимать под значением «цивилизация». Мы предлагаем широкое толкование этого понятия. Цивилиза­ ция, возможно, это некое ретроспективное о со ­ знание места и роли своего народа и его культуры, в широком смысле этого слова, в межнациональ­ ном сообществе, не обязательно в общемировом, допустима определённая локализация, оценочное восприятие территории своей страны, силы и значения своего государства в современном мире либо своих собственных усилий по его созданию, если оно —государство — отсутствует по тем или иным причинам. Так, например, русская цивилизация имеет текстовое основание с не столь глубокой в хроно­ логическом смысле историей, но всё-таки в о с­ нове русской цивилизации положен текст. И так получилось, что русский текст не столько этно­ графический, былинный, первозданный, а потому изначально языческий, сколько текст христиан­ ский, даже если возьмём для примера сказки и не только сказки А. С. Пушкина. Обнаруженные по данному тезису исключения только усилят это вы­ сказывание. Цивилизация, в которую окунули са­ амский народ, могла быть воспринята им как ци­ вилизация жеста, пускай поначалу как чужая ци­ вилизация, но все же цивилизация, воспринятая и адаптированная на платформе культуры жеста. Культура жеста, как известно, более ранняя, чем культура текста, и покоится она на трёх китах: де­ коративно-прикладное искусство (кулинария, вы­ шивание, резьба, конструирование - рукоделие в широком смысле этого слова (дуоджи)), музы­ кальное искусство (обрядово-ритуальное музы­ кально-шумовое и песенное (голосовое и горло­ вое) исполнение в различных формах) и танце­ вальное искусство. Все эти элементы культуры можно свести к понятию жеста (рукодельному, му­ зыкальному и танцевальному). Идаже речь, уточ­ ним, речь звучащая, другой речи быть не может, сродни жесту, т. к. речь, как и жест, невозможно опровергнуть или оспорить, но его можно истол­ ковать. Будь то показывание рукой «где это нахо­ дится», будь то озвучивание: «Там!», будь то опи­ сание пути: «После пойдёшь в ту сторону, там Охт- озеро. От Охтозера далее тайбола будет не очень длинная...» (Образцы саамской речи, 1988. С. 133), будь то «прототекстовая» речь - сказки, сказания, былины, былички, мифы, легенды, песни, ча­ стушки, луввьты и йойки (ёойки). Всё это речевое многообразие существует, может быть воспри­ нято, понято, истолковано, но не может быть оспорено и опровергнуто, а значит, не требует до­ казательств. Как видно, в такой культуре нет места тексту, поэтому полупринудительные попытки на­ вязать текст - письменность — вряд ли приведут к успеху. Тем более, если речь идёт о нехристианских текстах. И здесь открывается проблема второго порядка - способ распространения или, точнее, внедрения текста в повседневную жизнь народа. Практически беспроигрышным оказался спо­ соб войти народу в эпоху цивилизации текста через воцерковление. Институт семьи в нашем случае не рассматривается, т. к. априори считаем его использование наилучшим способом внедре­ ния чего-либо или распространения. Ни библио­ теки, ни школа, с её массовым, чрезвычайно мас­ совым характером в эпоху социализма, ни даже радио и телевидение в целом для национального языка, а не только для письменного, не справ­ ляются с задачей привития, вживления разговор­ ного и тем паче письменного языка в националь­ ную среду. История знает массу примеров тому, как способ воцерковления бывает действенным и эффективным. Объяснение этому явлению лежит на поверхности. Во-первых, доступ в церковь всегда доброволь­ ный, а регулярный доступ основан на глубокой вере, граничащей с необходимостью. Это значи­ тельно выигрышней, чем посещение школы, по­ сещение которой воспринимается не как необхо­ димое, свободно-волевое изъявление, а как обяза­ тельное, когда-нибудь востребуемое по своему результату. Школа проигрывает церкви и во вре­ менном диапазоне, её посещение заканчивается в известном возрасте и даже обязательность исче­ зает с возрастом человека, как и воинская повин­ ность. Во-вторых, различие состава прихожан для церкви и учеников для школы. Школа снова про­ игрывает. Вшколе мы можем охватить даже не мо­ лодёжь, которая при недальновидной организа-