Циркунов И.Б. О предначальной фазе возникновения городов // Мировой город и глобальная деревня: перспективы диалога в современном мире : сборник научных статей [шестого международного Кантовско-Бахтинского научно-практического семинара, Мурманск, 14-15 марта 2018 года / Мурманский арктический государственный университет. – Мурманск : МАГУ, 2019.

слово ни было написано и с какими гласными звуками не произносилось бы, в нём отчётливо звучит и виден корень «варт» («вард»). С норвежского Вардёхус переводится как «караульный дом». В русском языке также присутствует это слово. На Белом море недалеко от старинного поморского села Нюхча есть одно замечательное место, откуда берёт начало Осударева дорога, проложенная при Петре Великом в 1702 г. Этот мыс, где проходила высадка русских гвардейских частей для строительства дороги до Повенца, называется Вардегора или, по-другому, Вардия (Данков, 2009. С. 11). Как видно, и в этом исконном русском названии присутствует корень «вард». На Мурмане некоторые промысловые места ещё долго имели двойной статус - становища и колонии, как, например, Рында. Это при том, что в России существовала административно-полицейская единица управления - стан. Интересно обратить внимание на то, что в слове «становище» корень «стан» созвучен греческому корню, как в названии города Стамбул. В турецком написании названия города Istanbul лучше виден этот корень, который можно перевести как место, страна. Немецкое слово «stadt», что восходит к тому же греческому корню, означает город. В отличии от норвежского варианта развития варты, которая за счёт поселения здесь зажиточного викинга или бонда могла перерасти в гард или горд, наша варта-стан или оставалась становищем, могла стать колонией или вырасти в самостоятельное регулярное поморское поселение. При этом гард или горд можем определить как средневековое хуторское хозяйство викинга. Однако попытаемся выйти за рамки лингво-исторических рассуждений. Есть ещё и инвайронментальные основания для возникновения поселений, основанных в приарктической зоне. Эти поселения изначально носили городские черты. Во-первых, по причине основания - как место остановки, пристанища, для хранения и охранения морского имущества. Во-вторых, на базе, так сказать, урбанистического «экстерьера» окрестности. Это значит, что у созданного пристанища, пристани, стана, становища нет своей, по-Броделю, «настоящей территории» (Бродель, 1992. С. 104), как, например, у Венеции. Этот момент объединяет три наших города - Колу, Александровск и Мурманск. В этом они похожи на Венецию, Амальфи и Геную. Попросту говоря, эти города почти полностью лишены так называемого первичного сектора, в который входит сельское, лесное и сопутствующее им обрабатывающее хозяйство. Это не означает абсолютного отсутствия сельского и лесного хозяйства, но красноречиво говорит о нехватке продукции этих хозяйств, произведённой, так сказать, у своих городских стен, и о необходимости решать проблемы по её закупке и доставке для своих жителей. В отличии от Венеции, Амальфи и Генуи в районе современного Мурманска во времена, когда города ещё не было, и это безусловный исторический факт, 87