Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

порывов. Сгибались, но не ломались. В этом и заключалась вся сила северной при­ роды. Не ломались, оттого что с землей их крепко-накрепко связывали корни. И Насте подумалось: вот ведь как бы ни был силен ветер, а ему не сравниться с силой земли. Так и в жизни бывает: те люди, которые корни свои родовые сохранить су­ мели, крепко стоят на ногах. Как бы и ей, Насте, среди жизненных невзгод духом не пасть. Ненастье природное пройдет, а как справиться с бурей, бушующей в груди? И точно отгоняя от себя плохие мысли, она для уверенности произнесла вслух: «Чело­ веку мыслящему поддаваться ударам судьбы нельзя, обязательно найдётся выход из любого положения». Немного подумала и добавила: «С Божьей помощью!..» В дверь резко позвонили. Джери сорвалась с места и, грозно лая, побежала в прихожую. Настя, вздрогнув от неожиданности, нехотя поплелась за ней. - Привет, Анастасия! - Серега!? Визит давнего друга по студенческой жизни был неожиданным. Она стояла пе­ ред ним в радостном недоумении. - В этом доме гостей войти приглашают или на пороге держат? Ну и погодка у вас. Ветер с ног сбивает, еле добрался до тебя. - Серега, миленький, конечно, проходи. Боже, как я рада тебе, - засуетилась Настя. Сергей Суханов работал на радио в Москве. Хоть ему и исполнилось тридцать пять, до сих пор был неженатым, ссылаясь на то, что девушки не ценят всех его до­ стоинств. Чуть выше среднего роста, крепыш, с короткой стрижкой и окладистой, такой же короткой, начинающей седеть бородой. Он любил жизнь во всех ее про­ явлениях, ценил юмор. Хлебом не корми - дай побалагурить. И хоть они были зна­ комы давно, принципиально звал Настю Анастасией, а она обращалась к нему по- разному, но всегда нежно и доверительно. Настя, преображаясь на глазах в гостеприимную хозяйку, захлопотала около не­ ожиданного приятного гостя. Сергей, широко улыбаясь, притянул ее к себе и чмок­ нул в щеку, затем обратился к настороженно рычавшей собаке: - Ты что, Джери, старых друзей не узнаешь? Нюх потеряла? Всего-то год у вас не был. Анастасия, а где твои пацаны? Я им тут подарки привез. - Влагере отдыхают. Сам-то как? Откуда свалился на мою голову? Сергей, конечно же, понял, что Настя оговорилась, но захотел поддразнить ее и, сделав обиженное лицо, произнес: - Как это понимать? Мне здесь не рады? - Да что ты, Сережка, это я в себя прийти не могу. А уж рада тебе - и не выска­ зать. Праздник ты для моей истерзанной души. - Надеюсь, про истерзанность еще расскажешь, а теперь - к делу. Приехал о твоих саамах репортаж делать, и надо мне попасть в Луйяввр на Саамские игры. Поможешь, съездишь со мной? Насколько я помню твои рассказы, у тебя там знакомые есть. - Конечно. На работе будут только «за». Рассказывай, а я кофе приготовлю, - сказала Настя и засуетилась на кухне. - Знаешь, Анастасия, я хочу тебе свою обиду высказать. Три месяца в Москве жила, а ко мне раз-другой забегала и все второпях. Неужто я тебе настолько неинтересен стал, что нам уже не о чем и говорить? Даже от дружеского ужина в ресторане отказалась. Я 78