Большакова Н.П. Два романа. Мурманск, 2016.

обрядовом танце двоих, ее этому никто не учил, просто ее тело уже не принадле­ жало ей, оно принадлежало мужчине, как и тело мужчины - это она поняла - при­ надлежало ей. Все в этот день для нуэйта Белого Дня имело значение: и то, что выбор пал на девушку с необыкновенной судьбой, и что это произошло на празднике саамов Имание оленей, и что любовь соединила их на шкуре белой жертвенницы, той са­ мой, которую он собственноручно принес богу Пеййву, и что Варван именно от него должна получить семя зачатия. В этот момент они были настолько близки в своем соединении к силам земли и неба, что все остальное перед их любовью теряло смысл. Мужчина наполнил ее живительным соком плоти своей, щедро излив его в плоть ее, точно вместе с ним отдавал и частичку себя. И Варван была бесконечно благодарна ему за этот божественный дар - мужской силы и души. Слитые воедино, они стали творцами самой древней тайны на земле - тайны зачатия. Не в силах больше сдерживать свои чувства, Варван заплакала. Это были счаст­ ливые слезы. Слезы, смывающие с нее позорное клеймо бесплодия, жертвенные слезы ее будущего материнства, в котором она уже не сомневалась, слезы открытия огромного, всепоглощающего начала любви между мужчиной и женщиной. Оказалось, что раньше она ничего не знала о ней, может, оттого, что многим женщинам саамов любовь представлялась в виде заботы о муже и детях, о старею­ щих родителях, о доме... Может, это происходило оттого, что и зачатие детей про­ исходило случайно, не неся в себе огромного желания иметь сына или дочь, какое было у них с Белым Днем. И поэтому случившаяся близость с нуэйтом стала для нее потрясающим открытием. Открытием даже не мужчины, а самой себя - женщины, матери, продолжательницы рода человеческого. Белый День после близости с Варван испытывал такое же потрясение, как и она, потому и слезы ее ему были понятны и приятны. Нет, они были для него сейчас дороже всего на свете. Он знал, что не ошибся в выборе. Он чувствовал себя насто­ ящим мужчиной, способным, не прибегая к помощи нуэйтье, раскрыть в женщине женщину, одарить ее любовью, стать законным отцом ее будущего ребенка. И это окрыляло его. Чувство состоятельности как мужчины и состоятельности своей бу­ дущей жены как женщины делало счастливее вдвойне. И тут нуэйту вдруг вспомнилась старинная луввьт, рассказанная когда-то де­ дом. И он спросил Варван: - Тебе не приходилось слышать луввьт «Про диких»? Вопрос озадачил её. Белый День не переставал удивлять. После того, как они совершили, словно птицы, прекрасный полёт любви, он вдруг спрашивает её про какую-то луввьт. Она знала, конечно, любовь саамов к старинным легендам, ча­ стенько сама просила деда ей их пропеть, но не могла вспомнить случая, когда бы это делал ее муж. И все же то, что Белый День сейчас заговорил именно про луввьт, ей очень понравилось, и она, доверительно прижимаясь к нему, ответила, что не слышала такой. - Это необыкновенная луввьт, Варван, луввьт о большой любви. О такой, о какой мужчина может только мечтать и какую редко теперь встретишь среди людей. 106