Блинов Б.Н. Эти тёплые дни.

также, как и Мурман. Вад не может их осуждать. Пра­ вильно все же — "Н е суди!” Ни их, ни его. И не потому, ч го "не судим будешь” он от суда не отрекается. Не суди их, уже страдавших, они искупили свои грехи и про­ шлые, и настоящие. А ты, легкий, благополучный, бери свою ношу и высаживайся на льдину. Да и тот разве суд предстоит? Те испытания? Вот и сказать там сегодня, спросить: ” Чего боитесь? Сознайтесь, что я прав!” Не сознаются. Он чувствовал, что монолит этот ему не разрушить. Внешняя подавляющая сила сковала их, как лужи льдом, и гладко на поверхности, хотб на коньках катайся — кто гам знает, что внутри! ” Вильку я все же зря втравил, — с запоздалым сожа­ лением подумал он. — Если Васька прав, то он лишен голоса. Попал парень, как кур в ощип. С Васькой бы на пару и достаточно” . ...Вада пригласили персонально. Когда народ собрал­ ся, строгая и неприступная Людмила Вячеславна провела его в лекционную аудиторию и усадила в первый ряд. Справа и слева от него оставались свободные места, и он порадовался, что Вильке разрешили где-то затеряться. В президиуме находились разные лица, но он не вос­ принимал их индивидуально. Там сидели ” они” . А в зале за спиной — ребят а с разных курсов, собранные, загнанные сюда, неловко отводящие от него глаза. Их совестливая, скребущая покорность доставляла ему удов­ летворение. Они признавали неправоту судилища, но на каком-то первом, бессловесном уровне. Но все равно хорошо, что у них заскребло. Мурман поднялся и заговорил. Был он спокоен, кра­ ток и сухо объективен, умел мужик держать себя в руках: вот такое вот заявление пришло в деканат, — прочитал он и просил высказываться, кто что думает. Вад мимо­ летно пожалел его, представляя, какой раздрай у него сейчас внутри. За спиной возник шумовой фон. Сбоку по проходу застучали каблучки. И вышла какая-то дева, незнакомая вроде бы и заговорила резво, бойко, хорошо отрепетированным голосом. Да, незнакомая, она гоже призналась, ч го Вада не знает, но возмущена его поступ­ ком. "...клеветать на нашу действительность... возбуж­ дать национальную рознь... — звенел ее чистый голос. Я украинка, в нашей группе эстонец, лезгин, татарин и никго не чувствует себя обделенным” . 124